Уехала, пропала из вида, школьная подруга, а сейчас засияла. – Досталось всем.
Я ждала, что меня начнут расхваливать за то, что я раскрыла заговор Лорен против человечества в моем лице.
Меня поднимут на руки, начнут качать, а затем с криками «Браво, Эсмеральде» понесут выходить замуж.
— Во-первых, Эсмеральде, я рокером знаменитым стал еще до твоего знакомства с Лорен, – Алехандр произнес осторожно.
— Ерунда, Лорен смотрела на много лет вперед.
Не меня, так другую куклу бы тебе подсунула, как подсунула Ванессу. – Я посмотрела на Ванессу.
Ожидала от нее слов в поддержку моей теории.
Я не дождалась поддержки от Ванессы.
— Во-вторых, Эсмеральде, Лорен подарила тебе свой автомобиль.
— Ха, автомобиль, – я захохотала. – Да мое кольцо, которое нахалка у меня хитростью выманила, стоит в сто тысяч раз больше, чем вся фабрика автомобилей этого клана миллиардеров.
— Не так, конечно, – Альберто скрестил руки на груди.
Руконосец? Крестоносец? Рогоносец?
— Я в свою очередь… – я не успела.
На меня обрушился ледяной водопад.
Он пробил меня до последней косточки.
Вода смывала остатки нехорошего неразумного невечного.
— Ой, что это я? – я обтекала и с ужасом понимала, что натворила. – Простите меня.
Неужели, это я все наговорила? – Зубы застучали.
— Возвращение с помощью ледяной воды, – Ванесса объяснила, почему на меня вылила ведро холодной мокроты. — Старинный норвежский способ изгнания злого духа из человека.
Обычно одержимого бросают в прорубь и держат до тех пор, пока он не образумится, когда его покинет злой дух.
Но телепортировать полынью я не в силах.
— Зато ты телепортировала в меня чувство стыда, раскаяния и безысходности, – в моей голове кружились снежные вихри. – Я испортила вам всем праздник.
На меня накатило…
— А потом Ванесса на тебя накатила, – Алехандр засмеялся.
— Настоящая подружка найдет повод вылить своей подружке ведро ледяной воды на голову, – Ванесса не иронизировала, потому что не признавала иронию, но у нее выходила первостепеннейшая ирония.
Хотела ли Ванесса ее, или не желала.
— Как я теперь посмотрю Мелиссе и Науму в глаза?
Я ржала над ними, валялась, издевалась, как одержимая.
— Думаю, что Наум поймет тебя, – Ванесса поцеловала меня в лобик, – а Мелисса…
О Мелиссе и говорить нечего.
Она же тебя обожает.
— Спасибо, – я не удержалась и зарыдала.
Меня снова начали отмачивать, на этот раз утешали.
— Альберто, ты же не бросишь меня после моей дурацкой выходки? – я ухватилась за руку жениха, как за спасательный круг.
— Эсмеральде, слово «дурацкой» не из твоего лексикона строгой молодой леди, — Альберто напомнил мне и засмеялся.
Его глаза снова излучали умиротворяющий свет.
— Я только переоденусь в сухое, – я схватила с вешалки первое попавшееся платье.
Забежала в ванную, стянула с себя фиолетовое шикарное, и натянула – даже не заметила, что за платье я надела на свою свадьбу.
Разве может платье повлиять на счастливую семейную мою жизнь с Альберто?
— Ты не накажешь меня, любимый? – я приняла руку Альберто.
— Накажу, но после свадьбы, – Альберто прорычал со страстью.
— В конце концов, ты всегда спасаешь меня, – я видела только одного Альберто, ощущала его, единственного.
Меня что-то ударило по голове – мягкое, душистое, но я не обратила на это внимание.
— Эсмеральде, Мелисса бросила в тебя букет невесты, ты следующая выходишь замуж, — из волшебного тумана доносился голос Ванессы.
— А что, Мелисса и Наум, уже? – я не сводила глаз с Альберто.
— Они уже муж и жена, – донеслось из временной петли.
— Эсмеральде, я надеюсь на тебя, – Альберто сжал мою ладонь.
Мы подходили к старту нашей новой жизни.