— Он вошел в творческий транс, – Мелисса проблеяла с уважением. – Уже представляет фильм, который сложился в его голове.
— Да, у нас вся пища натуральная, биоорганическая, – Тюльпан продолжал медитировать.
Вот так приходит настоящее озарение истинного художника.
Я восхищалась силой духа неординарного режиссера. – «Все говорят, а покажите».
Курьерша Клорен открывает коробку. – Режиссер продолжал творить. – В коробке сидит живая пучеглазая лягушка.
Обязательно пучеглазая и раздувает жабры.
Клорен и Эсмеральда в автомобиле.
Ветром срывает парик с Эсмеральды.
Под ним еще парик.
Повторяется, перекликается с падающим полотенцем, но о полотенце уже забудут.
Десять париков, последний улетает самый маленький, а под ним оказывается львиная грива настоящих волос Эсмеральды.
В финале Эсмеральда душит, душит Клорен, но не может задушить.
На шее Клорен широкий железный ошейник.
Ох, как голова раскалывается: — Тюльпан вышел из транса. — Голова болит, но это – приятный признак.
Когда умру, то уже не будет болеть голова.
— Фильм, о том, как голова раскалывается? – я вопросом обратила на себя внимание.
— Нет, конечно, – Мелисса и Тюльпан проявили содружество талантов.
Я почувствовала себя дилетантом в творческой комедийной деятельности.
— Мелисса, пожалуй, что твоя подружка Эсмеральде, – режиссер рассматривал меня, как рыбу на блюде, – из тех редких огранённых алмазов, которая должна снимать серьезные оскароносные фильмы.
— Обо мне в третьем лице говорите? – я слегка обиделась.
— Прости, Эсмеральде, – режиссёр по-свойски всех называл на «ты».
Наверно, это только на свадебном торжестве, на дружеских вечеринках
Он комедийный режиссер, но не похож на хама. – Девушки с твоим лицом как раз склонны к серьезным мелодрамам.
— С моим лицом? – я переспросила холодно.
— Много девушек с лицом Эсмеральде? – Мелисса облизнула губки. – Эсмеральде, кто украл твое лицо?
Лорен сейчас с твоим лицом танцует с Альберто?
— Мелисса, сама ты танцуешь с моим лицом и с Лорен, — я бессильно махнула рукой.
Бесполезно переиграть Мелиссу в словесной игре, особенно, когда она с напарником комиком, да и не нужно.
Мелисса бережно ко мне относится, и не допустит перегиба в игре.
— Идеально, Эсмеральде, идеально, – Тюльпан захлопал в ладоши. – Тест по поводу лица вы прошли на отлично.
Ты, Мелисса, пошутила, как настоящий ищущий сценарист комедий.
А ты, Эсмеральде, сказала именно то, что произнесла бы режиссер слезливых мелодрам.
— Так уж и слезливых, – я в тайне гордилась похвалой знаменитого режиссёра.
Он мог бы бесцеремонно заявить, что я – бездарная личность.
Не прямо бы заявил, а косвенно, с иронией и сарказом.
Но Тюльпан нашел во мне редкий талант мелодрам.
С Мелиссой сомнений нет – она прирожденный комик.
— Алло, полиция, у меня жена пропала, – снова Тюльпан удивил нас. – Поздравляю. – Глаза режиссёра опять закатывались белым.
— Часто он так входит в транс? – я насторожилась.
— Наверно, на время киносеанса, – Мелисса засмеялась.
— Клорен, как ты выглядишь? – Тюльпан в нирване видел новые сценки своей будущей комедии. – После свадьбы сниму маску, тогда увидишь.
Камера накатывает, показывает крупным планом. – Сибелиус, у вас ус отклеился.
Мне было очень тяжело, когда я усы приклеивал, и еще тяжелее, когда усы отклеивались.
Нет, это дурная шутка, не смешно. – Тюльпан спорил сам с собой. – Кто это рядом с тобой?
Муж. А второй мужчина?
Поддержка мужа в моей постели.
Нет, это тоже не хорошо, не смешно.
У меня машину угнали.
Разве у тебя была машина?
А я разве сказал, что у меня угнали мою машину?