Глава 2
Наступил долгожданный октябрь, но радости не принес никакой. Весь мир сошел с ума. Какой-то гениальный человек, а может и не человек вовсе, придумал фишку с вирусом. И ведь как удобно. Ни тебе ракет, ни разрушений, просто вещай из каждого утюга: «Сегодня умерло столько-то…», и все. Народ сидит по своим норам, границы закрыты. «А как мечталось попробовать на вкус итальянскую осень!» – Ольга грустно вздохнула. Они с Пашкой даже начали учить итальянский язык, но билеты пришлось сдать, путешествие отложить на неопределенное время, а отпуск проводить на даче, которая и так надоела за время этого жестокого лета. Лето было действительно жестоким. Ранняя и теплая весна как будто попыталась компенсировать людям, напуганным неизвестной болячкой и отсутствием четких перспектив на дальнейшую жизнь, их моральные потери обильным и дружным цветением всего, что только может цвести. Но потом настал очень холодный июнь, а потом необычайно знойный и засушливый июль. Народ, наплевав на страхи и защитные маски, потянулся к озерам. Никогда в их дачном поселке не было так шумно и суетно. Но к осени, слава Богу, все разъехались, остались только старики – пенсионеры, да редкие отпускники, как они с Пашей. А сегодня день просто звал пойти в лес, послушать звенящую тишину, погреться на последнем осеннем солнышке. За завтраком было решено поехать на Французскую горку. В прошлом году они открыли для себя это удивительное место. В конце девятнадцатого века некая французская компания построила в Уральских горах завод для добычи хризолит-асбеста. Остатки этого монументального сооружения из розового камня до сих пор привлекают сюда туристов. Но дело оказалось не рентабельным, что немудрено с учетом отдаленности завода от населенных пунктов. Потом началась Первая мировая война, потом Революция, завод пришел в упадок, восстанавливать его никто не стал. Однако по легенде, французы пострадали вовсе не от убытков производства, а от того, что были пойманы на незаконной добыче золота. «Вот и мы сегодня попытаем счастья. А вдруг нам попадется самородок, ну хоть самый маленький, не для наживы, а для интереса!» – мечтал Паша, собирая рюкзак. Взяв с собой немного еды и погрузив в машину Беню, они в хорошем расположении духа двинулись в путь.
Дорога проходила сначала по живописному городку Кыштыму, где сияли куполами церкви, а маленькие домики и большие заводы прятались в красно-золотой парче осенних деревьев. Через несколько десятков километров пейзаж изменялся до неузнаваемости и напоминал ад со старинных гравюр, иллюстрировавших Божественную комедию. Мрачные черные холмы отработанной горной породы, сияющие на солнце микроскопическими крупинками меди и пирита, больные деревья на склонах гор, непрезентабельные постройки вдоль дороги и фантастического вида драга, двигающаяся по мутным желтым водам, все это наводило на мысли о фильме ужасов. Они проезжали самый экологически грязный город на Земле – Карабаш. Но и здесь испокон веков жили люди. Те русские люди, которые добывали золото, плавили медь, умирали молодыми, чтобы жила их Великая страна. И вот уже и страны той нет, а они продолжают добывать и умирать… Такие невеселые мысли приходили в голову Ольге, пока на выезде из города она не увидала груду зеленых камней, а на ней резвящихся серых ящериц. Паша остановил машину, они сфотографировали веселую семейку, а заодно и перспективу мрачного, но все же прекрасного Карабаша. Дальше они ехали под музыку Rammstein, переделавшего на свой лад, известную советскую песню «Прекрасное далеко». В этом было нечто символичное, как переплетение жестких реалий жизни со светлыми надеждами на будущее. Спустя полчаса путешественники добрались до пункта своего назначения. Вернее, в последний населенный пункт, дальше надо было идти по лесной дороге. Собака, почуявшая свободу, носилась как угорелая, пока вся компания не подошла к небольшой речке, заросшей камышом. Над речкой высилась весьма хлипкая конструкция, гордо именуемая мостом. Люди бесстрашно вскарабкались на него, но Беня, посмотрев на это сооружение, встала, как упрямый осел. Как ее ни звали, какие преференции ей ни предлагали в виде колбасы и сыра, собака стояла на своем, то есть на берегу. Паше пришлось вернуться, поднять на руки двадцать килограммов живого веса и перетащить капризулю на другую сторону. Дальше идти было просто приятно. Хрустальный, как у Тютчева день, радовал их сердца, и ноги бодро преодолевали пока не крутые подъемы. По дороге они встретили мужика с металлоискателем, тот совершенно открыто сообщил, что ищет золотишко, что за лето насобирал сто двадцать граммов. А на вопрос Павла, где лучше всего попытать счастья только хитро рассмеялся. Вдохновленные такой информацией, и нисколько не обидевшись на старателя, туристы двинулись дальше. Беня ломанулась в кусты, даже по хвосту было видно, что учуяла зверя. Ломая сухие ветки, она выгнала на поляну енотовидную собаку, но что делать дальше, она не знала. Теоретически теперь должен был раздаться выстрел, добыча повержена, а она, Беня – герой дня. Но хозяева только достали телефоны и начали снимать енота, пока тот не ретировался в ближайшие заросли. Бенечке, конечно же, стали петь дифирамбы, какая она, дескать умница, красавица, добытчица и т. д. и т. п. Но даже колбасой не поощрили, сказали, рассчитаются на привале. Шли еще довольно долго, но вот, наконец, на золотом фоне берез показалось массивное здание бывшего завода. У Ольги по спине пробежала дрожь, и защипало глаза. Так всегда бывало, когда она видела что-то величественное. А эти руины были величественны, нисколько не хуже развалин Линдоса или Луксора, хоть и менее древние. «Вот, как? – думала она, – наши прапрадеды, практически без всякой техники, в глухом лесу возвели это технологичное сооружение с множеством вентиляционных шахт, колодцев и других коммуникаций?» Мысль о предках зацепила ее. Все ее детство прошло с прабабушкой,1897 года рождения. Баба Шура хорошо помнила годы Революции, и, наверное, вполне могла застать людей, живших при крепостном праве. Как все близко в исторической перспективе! И да, ее, Ольгин, прапрадед, теоретически мог участвовать в строительстве этого завода. На самом деле он, жил совсем в другом конце губернии и был столяр – краснодеревщик. От этих глубоких размышлений ее отвлек Павел, предложив разбить небольшой лагерь и перекусить. Они поднялись чуть выше в гору к маленькому озерцу, обрамленному скалами, заросшими мхом, и устроились возле огромного валуна. Ох, какой русский не любит поесть? Особенно на природе. Бутерброды и чай были моментально сметены, причем больше всех поживилась собака. А как же! Ее как заслуженного охотника и участника дальнего похода премировали с двух сторон. Потом Паха собрал металлоискатель и пошел прочесывать ближайшую поляну, а Ольга с Беней вернулись к развалинам, чтобы набрать красивых камушков, валявшихся здесь в изобилии. Ольга подбирала осколки мрамора, яшмы, змеевика, хризолита потом находила новые, более интересные, старые оставляла. С недавних пор камни стали очень привлекать ее. Ведь только подумать, вот эта симпатичная, отполированная самой природой яшма могла видеть, например, динозавров. А вот этот змеевик, может быть, использовали для своих хозяйственных нужд первобытные люди. Камни, каким- то образом, выстраивали ее понимание времени. Также как птицы удивляли ее, как покорители пространства. Какая-нибудь малая птаха, типа соловья, летела на зимовку с Урала в Африку. Как она преодолевала тысячи километров своими маленькими крылышками? Когда Ольга думала об этом, у нее от умиления сжималось сердце. Размышления о времени и пространстве были неожиданно прерваны ощущением присутствии кого-то чужого. Ольга подняла глаза и на фоне розовой стены увидела белесого карлика. Он смотрел на нее белыми злыми глазами. От испуга женщина попятилась и полетела в узкую глубокую штольню. Ее дикий крик разнесся на многие километры, повторенный лесным эхом. После падения на такую глубину от нее должен был остаться только переломанный труп. Но дно штольни было покрыто многолетней перепревшей листвой, и Ольга плюхнулась в мягкую грязь, практически ничего не повредив. Вслед за ней прилетела собака. Зная характер Бени, Ольга понимала, что это не подвиг мужественного животного, бросившегося вслед за хозяйкой, значит, собаку сбросили. Но ведь ее надо было еще схватить! Ольга погладила скулившую любимицу, на ощупь повреждений не обнаружила. Когда прошел первый ужас от случившегося, собака и женщина начали громко звать на помощь, каждая по – своему. Но Ольга понимала, что никто на их призывы не придет. Ведь Паша был где-то рядом и не мог не слышать их завываний, но помня о том, что недавно приключилось с мужем, она понимала, что теперь настал ее черед приключений. Она попыталась успокоиться, убеждая себя, что если не погибла сразу, значит, д