Большая группа разведчиков во главе с Евгением Павловичем Волянским скрыто перешла венгерскую границу и остановилась в кукурузном поле неподалеку от шоссейной дороги. Перед вечером устроили засаду. На дороге показались три машины с гестаповцами. Это было то, что нужно. Гитлеровцы не успели схватиться за автоматы, как были обезоружены…
Ночью разведчики чистили и штопали фашистское обмундирование. А на рассвете к генеральской вилле с шиком подкатили три автомашины. С передней вышел «гауптман» в эсэсовской форме. Приняв рапорт начальника охраны, он приказал заменить караул.
— Русские совсем близко. Мы не можем рисковать жизнью человека, работающего для рейха…
— Слушаюсь…
— Проведите меня в виллу и вызовите в столовую всех солдат.
Салашисты подобострастно пялили глаза на немецкого офицера.
«Гауптман» слегка кивнул головой сопровождающему его рослому «ефрейтору». Тотчас в столовую вошли человек пятнадцать автоматчиков и, вскинув оружие, громко скомандовали:
— Руки вверх!
Партизаны без особого шума отправили солдат в подвал. Туда же они препроводили командира роты и его денщика.
После этого «гауптман» пригласил дворецкого сыграть в преферанс. За картами он выяснил все, что ему требовалось. Его партнер оказался человеком благоразумным. Он сразу догадался, с кем имеет дело, и выложил все, как на исповеди.
Ровно в одиннадцать часов к вилле подошла легковая машина. Часовой отдал честь, открыл ворота. Когда генерал вошел в кабинет, там его ждал «гауптман».
— Оружие на стол!
Хозяин виллы не сразу сообразил, что случилось. А когда понял, что перед ним советский разведчик, тяжело опустился в кресло:
— Я ничего вам не скажу.
— Тем хуже для вас… — «гауптман» достал сигарету, закурил. — Не забывайте, генерал, теперь тысяча девятьсот сорок четвертый год. Гитлер не сегодня-завтра… В общем, не в наших интересах играть в прятки. От имени советского командования официально заявляю: вам будет сохранена жизнь! Но…
— Я никогда не совершу предательства.
— Слишком поздно, генерал. Надо было думать об этом перед тем, как вы пошли на службу к фашистам. Даю вам пятнадцать минут на размышление.
— Говорите, что я должен сделать? — после короткого раздумья спросил генерал.
— Нам нужна схема новой оборонительной линии по реке Грон.
— Но ведь это невозможно! Документы находятся в Будапеште.
— А вы позвоните, что вам необходимо уточнить некоторые детали. Пусть план под охраной доставят на виллу.
Генерал нехотя потянулся к трубке.
— Только шутить не советую. Пока из Будапешта прибудет гестапо, вы преспокойно успеете переселиться на небо.
Через несколько часов хортисту были доставлены необходимые документы. Эсэсовцев, которые привезли их, тоже обезоружили и заперли в подвале.
Задание выполнено — можно возвращаться в лагерь, С наступлением темноты, погрузив на машины оружие, двинулись в обратный путь.
Закончить операцию помешала непогода. Поднялась страшная метель. А из Москвы и Киева требовали немедленно выслать документы. Ночью на партизанский аэродром с большим трудом пробился двухместный самолет. Накануне в отряде случилась беда: тяжело ранило комиссара отряда. Необходимо было сделать срочную операцию. Его надо было отправить на Большую землю. Партизаны решили, что генерал подождет…
А как быть с документами? Хортист никак не расставался с портфелем. Пришлось прибегнуть к хитрости…
Только через три дня генерала отправили в Москву транспортным самолетом. Там с ним произошел страшный конфуз. Когда его доставили к советскому командованию, генерал торжественно доложил, что привез схему оборонительной линии по реке Грон.
— Вот эту? Она уже давно у нас.
Генерал схватился за свой портфель… Но там, кроме старых газет, ничего не было.
— А вы не волнуйтесь. План теперь, как видите, в надежных руках…
Садиленко откашлялся, закурил, хитро улыбнулся и продолжал:
— А был еще и такой случай. Соединению нужны были деньги. Найти их поручили командиру отряда имени Тельмана. Семьдесят переодетых в немецкую форму партизан на пяти грузовиках и двух бронетранспортерах двинулись в один из словацких городов.