«...Если бы кто-нибудь приказал всем людям снести в одно место безобразное, что каждый считает таковым, и опять из этой кучи взять прекрасное, что каждый признает, то ничего не осталось бы, но все люди все и разобрали бы, так как все думают по-разному»3.
Так отражен момент диалектики: то, что прекрасно для одних, безобразно для других; прекрасное в одном отношении безобразно в другом отношении.
Платон отвергает позицию своего учителя Сократа, который связывал прекрасное с пригодным и целесообразным. Платон в диалоге «Пир» конструирует как бы ступени прекрасного, раскрывая движение человеческого знания от низшей, телесной красоты к красоте высшей, абсолютной. Этими ступенями служит определенная сущность - вечная идея как неизменное и абсолютное в прекрасном. Она составляет предмет любви, познаваемый с помощью эроса. Постигнув духовную красоту в соприкосновении с эросом, человек поднимается к следующей ступени - к красоте нравов и закона, затем к следующей - к чистоте знания.
Прекрасное выступает центром эстетики ученика Платона -Аристотеля. Об универсальных признаках красоты Аристотель так пишет в своей «Поэтике»:
«Прекрасное, как и всякий предмет, живое существо, состоит из некоторых частей, которые должны быть в порядке. Красота заключается в величине и порядке»4.
Римский философ Плотин (III в. н. э.) отвергает взгляд на красоту как на соразмерность частей, поскольку она не отражает внутренней сути красоты. Внутренняя красота находится в душе или в идее, т. е. во внутренней форме, согласно которой творит художник. Источник красоты, по Плотину, не в материи, а в форме, которая рождается в уме художника.
В калейдоскопе историко-эстетических идей привлекают мысли Леонардо да Винчи, который источник прекрасного видел в природе, а искусство, по его мнению, выступало «зеркалом природы". Просветители XVIII в. разработали доктрины связи прекрасного с нравственным. Концепцию Канта можно рассматривать как первую попытку синтезировать рационализм и эмпиризм в эстетическом знании о прекрасном. Он обратил особое внимание на роль субъекта в восприятии красоты. В «Критике способности суждения» (1790) он подчеркивает такие свойства эстетического субъекта, как бескорыстность, утилитарная незаинтересованность, эстетическая чувственность или удовольствие. Философ считал, что нет и не может быть объективных критериев прекрасного. Обоснование чувства удовольствия или неудовольствия происходит исключительно субъективно:
«Природу, следовательно, надо мыслить так, чтобы закономерность ее формы соответствовала по меньшей мере возможности целей, осуществляемых в ней законами свободы»5.
Гегель критикует Канта «за слишком большую нежность к вещам» и отсутствие всякой попытки разрешить противоречие. Он критикует Канта за признание непознаваемости вещей в себе, за субъективный идеализм и отсутствие в его системе принципа развития, движения. Диалектику в систематизированное эстетическое знание вносит Гегель. Прекрасное он связывает с идеалом, идеей прекрасного в искусстве. Природу он не рассматривает с точки зрения красоты, поскольку мы не обладаем критериями в этой области. Не за обыденной реальностью, а за искусством философ признает высшую реальность. Именно оно призвано осознавать высшие интересы духа. Задача эстетики состоит в том, чтобы, в отличие от эмпирического пути искусствоведа, познать прекрасное как таковое и проникнуть в его идею путем теоретического размышления. Гегель разделяет идею вообще и частную идею прекрасного в искусстве. Он считает, что нужно глубже понять эту идею на основе воплощенных в искусстве идеалов и диалектики. В субъективно-идеалистических концепциях прекрасного его основы связываются не с материальным миром, а с духом. Субъективный дух человека, а не божество предопределяет сущность красоты. Юм считает, что «прекрасное не есть качество, существующее в самих вещах, оно существует исключительно в духе, созерцающем их, и дух каждого человека усматривает иную красоту»6.
Для материалистов всех времен характерно стремление найти прекрасное в действительности, в природе, в объективных свойствах материи. Не случайно Чернышевский в отличие от Гегеля призывал искать основания красоты в реальной действительности. В своем знаменитом суждении «Прекрасное есть жизнь» он отмечал развиваемую им далее связь прекрасного с эстетическим идеалом и социально определенными условиями: «...жизнь, какова должна быть по нашим понятиям»7.