Майор Беспалов (обращаясь к конвоирам): Вытащить всех мерзавцев, кто следовал с этими перебежчиками.
В скором времени в ряд выстроилась колонна из мужчин, женщин, детей и стариков, вновь пополненного людьми того вагона, после недавней кровавой резни с блатными, с которого пытались сбежать Прохор и Демьян.
Майор Беспалов: Я смотрю этап у нас весёлый, а вагон сплошное приключение. Я даже не знаю, смеяться вместе со всеми или горько рыдать!? То они режут друг друга, то по шпалам головами скачут. Это у вас, видимо, такие развлечения, чтобы скучно в пути не было?
Не успел майор Беспалов договорить свою проникновенную речь, как перед его напрягшимся взором замелькали столпы дыма и огня.
Майор Беспалов (обращаясь к рядом стоявшему возле него помощнику): Рядовой Шеин, что там происходит? Как же так?
Рядовой Шеин: Сейчас выясню, товарищ майор.
Майор Беспалов (беспокойно): Пулей туда, я сразу за тобой.
Оказалось, что первый спецвагон с арестантами случайно загорелся, а может, и не случайно совсем, как бы ни было, по факту неизменным оставалось одно: площадь пожара увеличивалась с каждой минутой. Часть жертв можно было избежать, но так как все охранники находились в хвосте состава, выясняя вместе с начпоезда причины неудавшегося побега, то двери товарняка открыли поздно и не сразу. К счастью, успели отсоединить «пылающий факел» от остального эшелона, чтобы пламя не распространилось дальше. Кто-то из узников выпрыгивал с предсмертным криками через обугленные крышу и пол, кому-то повезло выбраться через центральную единственную дверь, когда подоспели ВОХРовцы, а кто-то задохнулся в ядовитом угаре.
Майор Беспалов (крича истерично на месте горевшего вагона): Зовите брандмейстера! Хватайте инвентарь, тушите.
Рядовой Шеин (в панике): Товарищ майор, а заключённые?
Майор Беспалов: Кто попытается бежать — расстреливайте без предупреждения, остальных тушите, снегом засыпайте. Пока пожарная команда подоспеет, не дать распространится огню!
После того происшествия, этап на несколько дней застрял в Новосибирске, во-первых, для замены сгоревшего вагона на другой, во-вторых, пополнить списки ссыльных новыми узниками на очередном сборном пункте Сибирского края, а также навсегда приписать всех погибших к их последнему месту прибытия. Так как эшелон шел с запозданием, разбираться в причинах пожара не стали, а отложили на неопределённый срок. На этом фоне инцидент побега вообще был забыт.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
По прибытию в Красноярск, майор Беспалов передал посписочно этап в количестве чуть более 150 человек дежурному командировочному Тугачлага капитану Сысоеву. Всех заключённых погрузили в несколько полуторок «ГАЗ-АА», в простонародье «Воронки». Перед самой погрузкой священник Михаил обошёл каждого арестанта и церемонно окрестил. Все, без исключения, в том числе политические, уголовный элемент, и те двое молоденьких солдат, что оказались среди узников, молились, кто как мог, и целовали нательный крест батюшки, единственное, что ему удалось спрятать от реквизиторов Советской власти. Капитан Сысоев вмешиваться в эту процессию не стал, приказ на разгон не отдал, наверное, в тот момент, посочувствовал бедным каторжникам, может, сам тихонько веровал в это непростое богоборческое советское время.
Оставшийся путь в двести километров пролегал по заваленной снегом дороге. Неоднократно приходилось вытаскивать в сорокоградусном морозе всеми людскими силами многотонные грузовики из снежных ухабов и рытвин. На одной из такой остановок произошел очередной несчастный случай. К окруженной густым хвойным лесом узкоколейке, покачивая худыми боками, тяжелой подступью вышел медведь-шатун. Заприметив усердно раскачивающих одну из многотонек людей, он встал на задние лапы и приготовился к стремительному прыжку из чащи леса. Не смотря на то, что его успел заметить и произвести один выстрел из винтовки капитан Сысоев, так как голодного медведя выдал хруст заснеженных веток елей и пихт, раненый косолапый зверь успел вгрызться в шею одному из заключённых и перегрыз ему сонную артерию. Успев перезарядить своё оружие, смелый капитан уже более прицельным огнём в лоб наповал сразил по каким-то причинам не лёгшего в зимнюю спячку хозяина тайги. Хоронить несчастного погибшего этапника не было времени, поэтому его, истекающего кровью, погрузили вместе со всеми в кузов грузового автомобиля. Батюшка тут же приступил к священнодействию над усопшим.