Зинаида вернулась в комнату и увидела, что Ира уже сделала чай себе и ей. И сама начала пить.
Зинаида села за стол рядом с ней, притянула к себе чашку, но пить не начала. Она смотрела на Иру, которая потягивала чай, всматриваясь в чашку.
— И что ты там хочешь увидеть? — с насмешкой спросила она.
Ира не посмотрела на нее, но отставила чашку и сказала:
— Раньше они хоть в лесу играли, поменьше тут носились.
— Но теперь родители их не пускают.
— И это глупость. Подумаешь, умерла там какая-то тетка из другой деревни. Им-то что? И это было месяца три назад.
— Во-первых, не тетка, а женщина. Во-вторых… После ее смерти некоторые замечали странности в лесу. Может, из-за этого боятся.
— «Странности», — передразнила ее Ира. — Кому-то что-то послышалось, кому-то что-то привиделось. Пить меньше надо.
— Ну хватит!
Зинаида шлепнула ладонью по столу.
— Меня тоже бесят эти дети, и я бы с радостью…
Она замолчала.
— С радостью что?
Зинаида почувствовала давление на лбу. Она прижала руку к голове, боль отступила. Она так ничего и не сказала, а Ира не стала на нее давить.
После завтрака Ира уехала с друзьями в город в кино, а Зинаида немного поработала в огороде, поговорила с соседом и договорилась, что позже он придет менять окно. Потом она переобулась в высокие сапоги, накинула куртку, взяла корзинку с ножом и пошла в лес. Она любила собирать грибы, но редко находила на это время из-за работы. Сегодня был выходной, часть которого она была рада потратить на это полезное занятие.
Несколько человек рассказывали о странностях в лесу, но не могли толком объяснить, что именно там происходило. Но всем им хватало одного инцидента, чтобы держаться от него подальше. Зинаида после смерти той приехавшей из другой деревни женщины бывала там уже несколько раз, но никаких странностей не замечала. Хоть и не обвиняла других во вранье.
Зинаида бродила по лесу в поисках грибов вот уже полчаса, когда услышала громкий вздох. Сначала она не поняла, откуда он доносился. Ей казалось, что он раздался в ее голове. На секунду она даже подумала, что вздохнула сама, но потом заметила впереди женщину. Она сидела под деревом, прямо на земле. На ней было темное длинное платье на тонких бретельках. Ноги она поджала под себя, так что Зинаида не видела, какая на ней была обувь, но все равно поежилась от ее выбора одежды. В лесу после дождя было сыро, промозгло. Сама она бы не хотела оказаться там без верхней одежды.
Женщина вздохнула опять. Теперь Зинаида видела ее ясно, она была довольно далеко, но ей все равно показалось, что вздох раздался совсем рядом.
Она выпрямилась, оставив нетронутым подмеченный гриб, и пошла вперед, к той женщине.
— С вами все в порядке? — еще издалека крикнула она, чтобы привлечь ее внимание, но не спугнуть.
Женщина не повернулась к ней. Она смотрела на землю и продолжала вздыхать. Каждый ее вздох казался громче предыдущего, но теперь этому было разумное объяснение, ведь Зинаида подходила ближе.
— Эй, — сказала она, когда до женщины оставалась пара шагов. — У вас все хорошо?
Женщина так и не ответила, но у Зинаиды появилась возможность рассмотреть ее получше. Она была очень бледной. Почти прозрачной. Кожа сероватого оттенка сливалась с темным стволом дерева. Ее волосы были черными, с явными полосками седины на корнях.
— Хотите пить? — спросила Зинаида. — У меня есть...
Женщина покачала головой. Что ж, по крайней мере она понимала, что ей говорили.
— А есть? Я могу отвести вас к себе в дом и накормить.
— Хорошо, что ты вернулась.
Женщина подняла голову.
— Что? — спросила Зинаида.
— Ты почти готова, — женщина встала. – Так что скоро я поем.
Женщина взяла ее руку и подняла.
— Что это? — спросила она.
Зинаида сначала не поняла ее. Она отвлеклась на то, что кожа женщины как будто стала еще бледнее. А потом она заметила красную полоску на своем пальце. Порез. Она подумала, что порезалась сейчас, ножом в лесу. Но потом решила, что могла пораниться и утром, об стекло.
— Стекло... Соседские дети разбили окно. Кажется...
— Теперь ты злишься? — спросила женщина и ткнула Зинаиде ее собственную руку в лицо.
Ей показалось, что она почувствовала запах крови от раны, хотя та уже давно схватилась. Палец вдруг начал болеть так, словно его резали стеклом прямо сейчас, но прежде она не чувствовала боли. Она попыталась освободить руку. Женщина сжала ее сильнее и вцепилась в нее ногтями. Зинаида зажмурилась и зашипела от боли.