Она не могла вылечить его полностью. Но она облегчила его страдания, рискуя бог знает, чем. Она встретилась с его взглядом. В ее глазах была не просто материнская любовь. Было понимание. Она знала, что он не спит. Знала, что он видит. И страх. Страх за него.
— Молчи, сынок, — прошептала она, едва слышно. — Обо всем молчи.
Он кивнул. Впервые за эту новую жизнь он почувствовал не просто прагматичную связь с этими людьми. Он почувствовал что-то теплое, тяжелое и настоящее. Это была семья. Его семья. Со своими тайнами и страхами.
Его рука заживала быстрее, чем у других детей. Через месяц он снова гонял с мальчишками, а в статусе красовалась новая строка: [Устойчивость к боли +5 %].
Он рос. Он изучал мир. Он качал скудные характеристики. И он хранил две тайны: свою систему и слабый, унаследованный от матери дар. Он все еще был хилым подростком, но внутри него, за грубым фасадом Василия Кузнецова, зрела холодная, целеустремленная воля Олега Воронцова. Он видел виселицу у дороги. Видел страх в глазах матери. И он уже знал, что хочет стать сильным. Не просто крепким парнем. А по-настоящему сильным. Чтобы никто и никогда не мог заставить его или его близких молчать и бояться.
Глава 3: Кузница, Сваты и Королевствj
Василию десять лет. Детская пухлость окончательно сменилась жилистой, поджарой силой. Он все еще не был богатырем, как его отец или старший брат Мирон, который уже был настоящим медведем с руками, как окорока, и густой черной бородой. Но годы таскания дров, воды и тайных тренировок не прошли даром. Его статус в Системе был тому подтверждением:
[Имя: Василий Кузнецов]
[Уровень: 4]
[Раса: Человек]
[Сила: 17]
[Ловкость: 19]
[Телосложение: 16]
[Интеллект: 22]
[Мудрость: 20]
[Удача: 5]
[Способности: ]
Врожденный дар (Магия Жизни): Уровень 1 (12 %)]
Цифры росли мучительно медленно. Опыт капал крохами: за победу в драке с деревенским забиякой — 5 XP, за целый день тяжелой работы в огороде — 10 XP. Основной прирост шел от повышения характеристик через упорный труд. Система не давала ничего просто так. Она лишь фиксировала его усилия.
Кузница стала центром его мира. Не потому, что он любил это ремесло, а потому, что это было лучшее место для прокачки Силы и Телосложения. Отец, Геннадий, был мастером на всю округу. Его подковы не лопались, его косы не тупились после покоса, а клинки, которые он иногда ковал для стражников, славились надежностью.
Мирон был правой рукой отца и его гордостью. Он уже мог выковать всё что угодно один, без подсказок. Геннадий смотрел на старшего сына с суровым одобрением, и в их молчаливом общении у наковальни было больше любви, чем в любых словах.
Василий же был на подхвате. Таскал уголь, качал мехи, сортировал железный лом. Отец иногда, видя его интерес, позволял ему отбить заготовку, пока раскаленный металл не остыл. Первые разы молот выскальзывал из рук, отдача отдавалась болью в плечах. Но Система фиксировала: [Навык «Кузнечное дело» получен. Уровень 1]. С каждым ударом: [Сила +0.01], [Выносливость +0.01].
Он приходил в кузницу ночью, когда все спали, и тренировался с самым легким молотом, отрабатывая точность ударов по холодной наковальне. Он не хотел быть кузнецом. Он хотел быть сильным. А кузница была его тренажерным залом.
Но главные события разворачивались не у раскаленного горна.
К их дому все чаще стали приходить гости. Молодые парни из деревни и соседних сел, принарядившиеся, несущие гостинцы — то лукошко ягод, то свежую рыбину. Они приходили к Арине.
Его старшая сестра из долговязой девочки она превратилась в статную, красивую девушку с ясными глазами и доброй улыбкой. Она унаследовала мамину скрытную магию жизни, что проявлялось в том, что цветы на ее окне цвели пышнее, а ссадины на ее руках заживали за день.
Василий наблюдал, как она краснеет, принимая ухажеров, как ловко отшивает слишком наглых, как советуется с матерью. Мария оценивала каждого жениха взглядом опытного стратега.
— Ваня-то из Рыбного хороший, хозяйственный, — говорила она вечером, за штопкой, — но мать у него сварливая, замучает Арину.
— А Степан? Сильный парень, — хмурясь, замечал отец. — Но слышал, буянить любит после медовухи.
Василий видел, как Арина с надеждой смотрела на дорогу, когда мимо проезжали молодые стражники из гарнизона барона. Ее мир был ограничен деревней, но мечты, видимо, улетали дальше.