Алекс рассмеялась, и тут ее снова окликнула миссис Трюблад:
— Они тебе не надоели? Скажи только слово — я свистну им, и они уйдут.
— Нет, не надо! — крикнула Алекс. — Они чудесные! А что, если малыша назвать Фруктик?
— Замечательно! Не понимаю, почему мне это раньше в голову не пришло?
И в этот момент Алекс поняла, что впервые за последнюю неделю она абсолютно счастлива. Как хорошо было бы, если бы Сэм испытала такую же радость от встречи с лошадьми!
7
Грэнтамы оставили позади город Гелп, потом повернули на проселочную дорогу, свернули на развилке и, наконец, прибыли на свою ферму.
Сэм, широко открыв глаза, смотрела на открывшиеся взгляду строения. На воротах было написано: КОНЮШНИ ХОЛМА ХИРОНА. Ниже, мелкими буквами, говорилось что-то об уроках верховой езды, но Сэм сидела далеко и не могла прочесть все. В любом случае ей сейчас было не до того. Прямо перед машиной стоял длинный, обветшалый дом, около входа и на газоне валялись разбросанные игрушки. За домом располагался такой же обветшалый амбар. Вдали виднелся еще один большой дом с распахнутыми настежь дверями. Сэм разглядела круг для верховой езды, такой, какой она видела только в старых кинофильмах, а за ним протянулось поле, обнесенное забором, там стояло какое-то приспособление, предназначенное, наверное, для прыжков. Мужчина, сидящий на высоком черном коне, разговаривал с двумя мальчиками на пони. Когда фургон остановился, все три наездника спешились и повели своих лошадей к дверям амбара.
Мэри Грэнтам помахала им рукой и сказала Сэм, что это ее муж, Данкан.
— Он согласился потренировать двух моих учеников, пока мы встречали самолет, — пояснила она. — Завтра утром Данкан должен уехать в Манитобу, будет налаживать там компьютерную систему и обучать персонал. Его не будет здесь месяц или даже больше. На лошадях ведь не заработаешь столько, сколько требуется при таком выводке. — Конечно, она имела в виду детей.
Грэнтамы и Сэм направились в длинный дом, который до конца лета должен был стать ее домом — если она ничего не выкинет до вечера и не сбежит с «корабля». Ее, разумеется, не отправят назад, поскольку папочка находится где-то в Южной Америке, а это слишком далеко, чтобы Сэм могла туда добраться, а бабушка завтра утром окажется в больнице. Но ее могут отправить к Маргарет Трюблад, это уж точно. Догадаются ли об обмане их хозяева, заставят ли их с Алекс поменяться местами?
— Ну, Алекс, вот мы и прибыли, — сказала Мэри Грэнтам, провожая гостью в большую кухню. — Вот твой дом на лето, и не грусти, что настоящий оказался так далеко отсюда.
Возникла пауза. Сэм смотрела на лицо женщины, ожидающей ответа, и думала, как бы не подвести бабушку.
— На самом деле, здорово, что вы пригласили меня, — сказала Сэм, стараясь сдержать дрожь в голосе.
— Ну, у нас и так полон дом народу, но я рада помочь, когда могу, — услышала она в ответ.
Сэм не терпелось выскочить наружу и посмотреть на лошадей, но она заставила себя смирно стоять и ждать.
Мэри Грэнтам подошла к телефону на стене и нажала кнопку, чтобы прослушать сообщения на автоответчике. В соседнюю комнату вошел Кеннет, и Сэм услышала, что он включил телевизор.
Затем в кухню вкатился маленький мальчик лет пяти и вытаращился на гостью. Его темные волосы свисали на большие карие глаза, у него были румяные щеки, и Сэм, не имевшей большого опыта общения с малышами, захотелось поднять и потискать его. На мальчике были короткие шорты, фуражка Супермена и красные резиновые сапожки. Мальчик изучал ее серьезно и без улыбки.
— Ты — Алис? — спросил наконец Томас Грэнтам.
Сэм в ответ растерянно промолчала. Она не сразу поняла, что мальчик спрашивает ее имя.
— Нет, глупышка. Она не Алис, она Алекс, — сказала Бетани. — Повтори — Алекс. И нечего бегать вокруг и называть ее Алис.
Томас пропустил слова сестры мимо ушей.
— Привет, Алис, — сказал он. — Том тебя любит. Будешь со мной дгужить?
Сэм понимала мальчика без переводчика. Она присела перед Томасом и сказала:
— Конечно, я буду твоим другом, и ты можешь называть меня Алис, если не можешь сказать Алекс.
— Могу. Только не хочу, — заявил Томас, улыбнувшись во весь рот, и тут же убежал.
— Какой милый, — сказала Сэм и, увидев печальное лицо Джоси, быстро добавила: — Меня прежде никто не называл Алис.
Но ее никто прежде не называли Алекс. Нужно помнить об этом имени и вовремя на него откликаться. Ох! Это будет нелегко.