Не могу удержать горький смешок.
— Да, представляю.
— Вкус недели?
— Извини? — мое лицо покраснело, я не была уверена, от смущения или от злости. — Я не какая-то шлюха.
— Я не называл тебя так, — стоя у кровати, Джерон взял приставку и включил ее, прежде чем сесть на кровать.
Я тот час встаю с неё, глядя на этого парня, ожидая, что он скажет больше. Объяснит свое поведение. Внезапно, я стала не важна для него.
— Тогда что это значит? — спрашиваю я после нескольких минут тишины, говоря немного громче рядом с его отцом.
Он смотрит на меня равнодушно.
— Я не знаю тебя, я не знаю со сколькими парнями ты была. Я не называл тебя шлюхой, и даже если ты была ею, это не мое дело.
Джерон обернулся назад к телевизору, переключая кнопки на пульте. Я чувствовала себя переполненной безумием, по какой-то одному Богу известной причине. Этот парень... он сумел завладеть мною, а я даже не знаю его.
— Хорошо, я не являюсь таковой, — рявкнула я.
— Хорошо, для тебя.
Он все еще не смотрел на меня. Я нулевое значение в его жизни.
После нескольких минут ступора, я бросила полотенце и направилась к двери, не заботясь о том, шумлю я или нет.
— Ты прав, это не твое дело!
Открыв дверь, я захлопнула ее за собой и направилась к передней части дома.
Когда я шла обратно, Доун находилась рядом с грузовиком вместе с Джеллой, танцуя под какую-то кантри хип-хоп песню.
— Равин! — крикнула она, когда увидела меня.
Ее руки вздымались в воздух, пока она покачивала бедрами вперед и назад.
— Давай, потанцуй со мной.
— Нет, не хочу, — ответила я ей.
Я подошла к тому же грузовику, но вместо того, чтобы присоединиться к ней в танцах, я села на заднее сиденье и стала наблюдать.
Я почувствовала небольшой укол ревности от того, что я не могу позволить себе такую же свободу и веселиться так же как все они. Это не значит, что я никогда не хотела веселья, но я не хочу платить за последствия. Я даже не часто провожу ночь где-то, за исключением у Доун в голубую луну. Это больно, что у меня нет того опыта старшей школы, о котором стыдно будет рассказывать детям и смеяться с друзьями через двадцать лет. Друзей вы заводите в старшей школе, потому что были в одной спортивной секции или каком-то клубе. Единственный клуб, в котором я была, был школьный совет, и то, чтобы занять время и держаться подальше от своей жизни.
Спрыгнув вниз с грузовика, я пошла к машине Доун. Она всегда не заперта, возможно, из-за того, что в ней никогда не было ничего ценного. Я забралась на заднее сиденье и прилегла. Мои глаза наполнились не пролитыми слезами, когда я думала о том, как одинока моя жизнь. Я не часто жалею себя – я и не должна. Я с нетерпением ждала окончания школы в течение последних трех лет, когда он сделал мне больно впервые. Теперь я здесь, готовая расправить крылья и взлететь – причина, по которой мой отец захотел назвать меня Равин – так что последняя вещь, которую я должна чувствовать – это жалость. К сожалению, это то, что я не могу контролировать, и я виню выпивку.
***
— Что, черт возьми, ты здесь делаешь?
Голос напугал меня, но я не открыла своих глаз. Я не шелохнулась, ничего. Вместо этого я лежала так, как будто он меня не разбудил, так, будто я все еще мирно спала, может, таким образом, он уйдет.
Когда он заговорил снова, я поняла, что это не тот голос, который я ожидала услышать.
— Равин, просыпайся, черт возьми.
Скрипнув открытой дверью, я поняла, что я все еще в машине Доун. Когда я села и осмотрела поле, то увидела, что огонь все еще тлеет, а солнце уже готово взойти на небо. Я, должно быть, пришла сюда несколько часов назад. Оглянувшись, я увидела, как Джерон склонился над задним сиденьем автомобиля, глядя на меня с любопытством.
— Что ты здесь делаешь?
— Я не знаю, думаю, я спала.
— Давай.
— Что? Куда?
Он отступил назад, открыв дверь шире. Он был полностью одет, на этот раз в темно-синие джинсы и белую футболку с карманом. Мне кажется, что у него не такой уж и большой гардероб. Я выскользнула из автомобиля, понимая, что мне нужно пописать, так что хорошо, что я проснулась сейчас.
Я понятия не имела где Доун, наверное, в одной из многочисленных палаток поблизости. Я понятия не имела, как они все пьяные, установили эти палатки, ну что ж, по-видимому, им это удалось. Некоторые, как и я, уснули в машине, а кто-то проснулся и сидел у костра с выпивкой или сигаретами.
— Ты могла спать в моей комнате, — бросил мне Джерон.
— Нет, я точно не могла.
Я достала свой телефон из кармана, было всего пять тридцать утра. Мне нужно было возвращаться домой.
Он поставил под сомнение меня своим взглядом и своими словами.