Ларин чувствовал некий дискомфорт, не физический, а этический, потому что Новикова фактически была прижата к нему.
На следующей остановке народ повалил, стал толпиться, кричать.
Александр схватил Новикову за руку и удержал, иначе её бы просто вытолкнули.
Один мужик, прорываясь к выходу, пихнул журналистку в спину. Саша вскрикнула.
- Эй, руки убрал! – крикнул мужику Саша.
- Да пошёл ты… - отозвался тот, пробиваясь вперёд.
- А ты мне это в лицо скажи! Козёл…
Мужик не ответил, слившись с толпой.
- Больно? – спросил Саша у Новиковой. Теперь было просторней и они оба смогли отодвинуться немного.
- Да нет. – она отмахнулась. – Нормально всё.
- Такой боров, а толкается. – сказала какая-то женщина с авоськами. – Откуда такие понабрались только!
- Известно откуда, демократы во всём виноваты! – отозвалась бабулька с двумя сумками.
- Можно подумать в «Совке» никто в троллейбусах не ругался. – усмехнулся молодой мужчина, одетый в замшевое пальто.
- Савок, у тебя дома стоит! – набросился на него дед, сидящий за женщиной с авоськами.
- Началось. – усмехнулся Саша, подмигнув Новиковой. Та, потирая спину, улыбнулась в ответ. – Ты садись, что стоишь?
Саша отошёл, освобождая ей место.
- Вот, девке место уступил, а пожилая женщина должна на ногах стоять! – воскликнула дама с авоськами. – Нет, ну что с молодёжью случилось?!
- Да не говорите! – поддакнул дед. – На стариков плевать! Раньше как было – детям, пожилым и беременным место завсегда уступали.
- Так может она беременная! – засмеялся мужчина в вельветовом пальто. – Эй, парень, вы кого заделали – пацана или девку?
Саша стоял спиной ко всем весь красный, даже прикрыл глаза – такого позора он давно не испытывал.
- Молодёжь! – уже беззлобно усмехнулся дед. – Всё бы им быстрее, да скорее!
- А вы гляньте, что по телевизору показывают! Разврат один! Вот они насмотрятся фильмов, да в постель. – вспылила тётка с авоськами.
- А с чего вы взяли, что мы в постель прыгнули после фильмов?!
Бабах! Сашу будто ударило по голове кувалдой! Примерно такие эмоции он испытал, когда раздался голос Новиковой.
Журналистка вскочила с места и посмотрела на окружающих.
- Что сразу всё на телевидение валить? Можно подумать вы почкованием получились?
Тётка с авоськой заткнулась. Заткнулись и все остальные. Только мужик в пальто присвистнул.
Саша смотрел на Новикову не понимая, что происходит. Может это очередной сон?
Она стояла в проходе, волосы выбились из-под шапки.
- Раз молодые, так сразу разврат? – выпалила Саша. – А может у нас любовь, может мы из ЗАГСа едем!
Ларин второй раз уже не знал куда деться и был красный как помидор.
Он положил руку на плечо Новиковой, но та сказала.
- Нет, пусть они скажут, почему такое отношение? А?
В троллейбусе висела тишина, и вдруг бабушка сказала.
- Деточка, да ты садись, садись…Тебе сейчас волноваться никак нельзя. А ты, муженёк, рукой ей живот погладь – примета такая. Ребёночек точно здоровенький родится.
Позади Саши раздался вопль, гомерический хохот. Он обернулся и увидел сползающую по сидению Аллу, закрывшую лицо руками и просто бьющуюся в истерики.
К счастью, троллейбус остановился и двери распахнулись. Новикова выскочила из дверей, за ней Саша, а за ними, Аллочка, всё никак не способная остановить хохот.
Они стояли на остановке.
- Что это такое было? – воскликнул Саша, обернувшись к Новиковой.
Сейчас журналистка уже не выглядела такой уверенной – она смущённо оглядывалась по сторонам и переводила взгляд на Ларина.
- Саш, ну а что они? На пустом месте…
Он вдруг понял, что она вот-вот заплачет. Не от того, что её толкнули или оскорбили, а от стыда.
- Эй, а ты молодца! – рядом возникла Алла. – Не, честное слово, Александра, ты их прямо на месте уделала!
Шилова обняла двоих друзей.
- Ну что, мамочка, пошли папочке костюм на свадьбу выбирать?
Напряжение спало и они рассмеялись, а потом и вовсе захохотали.
Говорят, что в Тартаре товарищ Аид напридумывал самых разных наказаний для грешных греков. Сизиф толкает камень наверх горы, совершая свой сизифов труд, Данаиды заполняют водой бездонную бочку. Тантал стоит по шею в воде, не способный напиться, а над ним висит яблоко, но он не может его сорваться, чтобы насытиться.
Однако, изобрети древние греки московские магазины начала 90-х, в этом самом древнегреческом Тартаре наверняка появилось бы ещё оно наказание – хождение мужчины по магазину с женщиной.
А особо нагрешившим – с двумя.
Вот Ларин сейчас и думал, где же он в жизни так нагрешил, что вынужден ходить по ЦУМу следом за Новиковой и Шиловой.