– Ага! – торжественно воскликнул он, пока я брыкался и рвался в обратную сторону, а легкая ткань и вовсе прилично сползла по моему плечу. – Ну, все, – с нотками издевки протянул Фостер, прижимая к себе мое сопротивляющееся и громко хохочущее тело.
– Хер тебе! – рявкнул я сквозь громкие смешки, вырывающиеся из моей волнующейся груди. – Рано.. радуешься, – кряхтя и дергаясь, я кое-как выкрутился из пут, чего смог добиться, только оттоптав и пару раз пнув ему ноги, и я все равно немного жалел о том, что в тот момент я был босиком.
Тем не менее, при ответных рывках Тома я, как назло, не удержал равновесия и от души налетел на рабочий стол между кроватями, падая на него животом и больно врезаясь в острый угол, что заставило меня надрывно взвыть.
Недобро усмехающийся Фостер приближался, и я, резко развернувшись, поднялся, чувствуя, как боль от удара затихает, а я уже просто мечтал поскорее расстегнуть чертову пуговицу на этих проклятых шортах, за которыми уже не помещался мой внушительный стояк.
Наши взгляды снова встретились, переплетаясь и в неукротимом огне сражаясь друг с другом, так же, как и мы; новый взмах сабли, заставляющий противника отступить на пару шагов.. А я снова смотрю на его выступающие соблазнительные ключицы, часто вздымающуюся грудь под красной клетчатой рубахой, теряя контроль за действиями Фостера, и в следующий миг падаю на кровать от его точного, резкого удара, отбросившего меня назад. Спустя короткий миг он низко склонился надо мной, часто и отрывисто дыша, и прохладное лезвие сабли опасно коснулось моей шеи.
– Сдавайся, – жарко шептал он, а я упрямо и уверенно смотрел в его потемневшие, будто затуманенные страстью глаза.
Мой кадык дернулся, когда он надавил на него саблей сильнее, но я завелся от этого окончательно, что даже прикрыл глаза, когда поток болезненного возбуждения медленно и очень мучительно прошелся под моей кожей.
– Нет, – твердо ответил я, когда почувствовал его руку, неспешно поднимающуюся прикосновениями по моей руке, оставляя за собой след мурашек, от которых хотелось вздрагивать и спрятаться, а сабля все еще была угрожающе прижата к моему горлу, как будто он в любой момент может прикончить меня, если я не покорюсь.
– Теперь ты мой, – интимно и вожделенно прошептал Фостер, а я, не раздумывая, послушно развел колени в стороны, позволяя парню лечь между ними, и охнул, запрокинув голову, когда почувствовал, что творится за темной плотной тканью его джинсов. – Я тебя поймал.
Мне уже было трудно дышать, хотя я вбирал раскаленный воздух ртом со всей алчностью, но мне все равно было мало. Улыбка покинула мое лицо еще в тот же миг, когда я оказался на лопатках, и я.. боже, я так хотел его, что румянец приливал к щекам, и такого со мной еще ни разу не было, да даже сегодня утром.
– Мм.. – невольно протянул я, когда вместо сабли, звонко грохнувшейся на пол, к моей шее прижались влажные, жадные губы, вбирая и покусывая кожу, но не так сильно, чтобы на ней остались отметины, но я сейчас был готов разрешить ему что угодно, хоть двадцать, хоть тридцать засосов. – Да.. я..
Я поднял руки, обвивая ими парня за шею, а он целовал еще и еще, одной рукой скользнув под мою спину, а второй уперся в кровать, чтобы не давить на меня. Глухо простонав, я нетерпеливо толкнулся пахом ему навстречу, стараясь сделать это будто случайно, незаметно и украдкой, иначе я просто умру без прикосновений. А когда я без промедления ощутил ответный толчок в мой пах, и шумный, даже рычащий выдох опалил мне кожу, я обхватил бедра Фостера своими голыми ногами. Черт возьми.. как жарко, я сейчас сгорю и просто не вынесу всего этого.
– Твой..
Стоны все чаще срывались с моих губ, меня скрючивало, трясло и безумно ломало от ласк, которые его рот дарит моей чувствительной шее. Мне неистово хотелось метаться под ним, избавиться от этих губ, а сам лишь подавался навстречу и крепко жмурил глаза, а в голове не было ни единой мысли, только желание и ослепляющая страсть.
Его губы медленно перемещались к моему открытому плечу, и я нетерпеливо схватил его за брейды, оттянул и впился ему в губы, уже в следующий миг врываясь языком во влажную глубину его рта, целовал так жадно и отчаянно, притягивая Тома к себе за затылок и скользя босыми ступнями вдоль его бедер до колен и обратно. Он снова резко толкнулся своим пахом мне навстречу, и я, откровенно наплевав на все, даже почти и решился на что-то большее, хоть в голове был лишь беспросветный туман. Я был будто ослеплен и оглушен, слыша только его страстные выдохи, тихие стоны и мое имя и чувствуя руку, ласкающую мой живот и тут же сминающую кожу на боках до ощутимой боли. Мне больно, и эта боль лишала меня рассудка, и сейчас я уже добровольно хотел сойти с ума, если это настолько сладко.
– Билл, ты доигрался, – отстранившись и глядя на меня лихорадочным взглядом, проговорил Фостер, а я мгновенно замер, даже прекратив всякое дыхание.
Я лишь растерянно отвел взгляд, опустив ладони на его плечи под рубахой, а потом остервенело закусил губу, снова задумавшись и экстренно решая, что делать, поскольку инстинкты сейчас имели куда большую власть перед жалкими доводами рассудка.
Если я сейчас что-то допущу, все ведь может махом закончиться. Я же не уверен наверняка, но у меня почему-то так мало надежды на какое-то продолжение, если сейчас я все-таки сглуплю и скажу ему «да». Я слишком мало его знаю! Он какой-то.. слишком обходительный, приторно внимательный и чуткий, и я невольно начинаю опасаться. Слишком много слишком. Непривычно, но рано или поздно это все равно, наверно, ведь закончится.
Я снова с неуверенностью взглянул на него, отмечая, как пылко и страстно он на меня смотрит, а я понимал, что думать слишком трудно, когда мне дарят такое потрясающее наслаждение. Хочется отдаваться ему и получать еще, прогнав все мысли прочь, но.. страшно, блин, и волнительно.
– Баобэй..
Я закрыл глаза и медленным жестом сбросил с его плеч рубаху, открывая широкие лопатки и тут же с нажимом проводя по горячей коже ладонями, а сам все метался меж двух огней, не зная, как поступить: оттолкнуть или идти до конца. Но, думаю, будь уж, что будет..
– Могу ли я..? – недоверчиво спросил Фостер, мягко проводя рукой по моему лицу, и я распахнул глаза, криво изогнув губы в легкой смущенной улыбке.
Внутри у меня все резко похолодело и сжалось от отчаянного решения, но я лишь шумно сглотнул и снова порывисто притянул его к себе, крепко обнимая и касаясь его шеи своими губами. Плевать.. что бы он мне потом ни сказал.
– Да.. – коротко ответил я, снова водя ладонями по его спине, чувствуя, что он все еще затруднительно переваривает мой ответ, почти не дыша, и я повторил. – Да.
Мои щеки окрасились румянцем, и я стиснул зубы от того, как больно и неудобно было в паху от возбуждения. Раздался удивленный вздох, и руки Тома снова побрели по моему телу, жадно и властно касаясь, где только можно, а я изо всех сил гнал прочь мысли, страх и сильное волнение, всячески показывая, что я и правда сейчас согласен на все.
Новый поцелуй, медленный и трепетный, и я с каждой новой секундой чувствовал, что он снова постепенно разгорается бесконтрольной страстью. От него уже скулы сводило, и Том все же отстранился, чтобы избавить меня от туники, и я позволил ему это без лишних слов, после чего снова сомкнул глаза. Чувствуя, что у меня резко пересохло во рту, я всячески старался не дрожать и получать удовольствие, когда его безумные ласки спустились ниже, язык влажно прошелся по правому соску, и я самопроизвольно выгнул спину.
– Ты такой.. мм.. – восхищенно выдохнул Фостер, сжав пальцами второй сосок, и я снова чаще задышал, постепенно окунаясь в эти восхитительно приятные ощущения. – Я, наверное, сплю.
Я лишь усмехнулся в ответ, проведя ладонью по извилистым рядам кос, спускаясь к щеке, и теперь, если честно, я опасался лишний раз пошевелиться. Я ничего не мог с собой поделать, ни о чем не мог думать, кроме как о том, что он сейчас будет со мной делать. Я попытался быстро и безболезненно прогнать эти колющие, острые опасения и просто потянул его рубаху еще ниже уже увереннее, вскоре отбрасывая ее на пол. Мои похолодевшие от тревоги ладони прижались к его горячей груди, касаясь упругой, бронзовой кожи, а я растерянно смотрел на его напряженный живот, на резинку белых боксеров, выглядывающих из-под пояса темных джинсов. Что дальше? Когда? Как? И что мне делать?