— Михаэль, у меня есть проблема, и я не знаю, как её решить.
— Лотар, я слушаю тебя внимательно.
И он поведал, что после разговора с Йозефом Тербовеном понял, ему здесь придется находиться не год, как говорили с самого начала, а гораздо больше. А в Берлине его ждут, и он не знает, как сообщить, что задержится здесь ещё надолго. Переписка запрещена и Рьюкан станет на некоторое время его вторым домом.
— Кстати, Лотар. Не хотел тебе говорить, но месяц назад бомбили Берлин, — тихо, почти шёпотом, сказал Штенц.
Внутри Логдэ всё перевернулось. Он не мог поверить этому, но зная Михаэля, понимал, что это правда. В голове мысли пролетали как молнии, и Лотар просто уставившись в одну точку, стоял в полном ступоре.
— Кто? — также шёпотом, спросил он.
— Англичане, кто ж ещё, — ответил Штенц.
— Это же тысяча километров и всё по нашей территории. Я не могу понять. Как они долетели? — Логдэ повысил голос.
— По небу, Лотар, по небу, успокойся. Я тоже, когда узнал, был поражён, — ответил Михаэль.
Они не знали, что в этой бомбардировке с Британских островов вылетел 81 самолет, а назад вернулось только 22. Англичанам она обошлась очень дорого.
— По поводу твоей просьбы. Ничего не могу обещать, но буду держать это в голове. Может кое-что и подвернется. Давай прогуляемся по плато, а то ноги уже застоялись, — и, пройдя несколько шагов, Михаэль продолжил, — знаешь, я иногда себя ловлю на мысли, что я здесь делаю. От кого я охраняю этот завод? Смотрю на этих норвежцев и вижу, да, они нас не любят, но никто из них не хватается за оружие. Лотар, зачем мы здесь?
— Здесь тихо, пока об этом никто не знает. И дай бог, чтоб не узнали, потому что, возможно и твой гарнизон уже ничего не сможет сделать.
— Ты считаешь, завод могут разбомбить?
Логдэ многозначительно промолчал. Если они уже прилетают в Берлин, то сюда, для них вообще не проблема. Михаэль знал о противовоздушной защите Веморка всё и решил, что Лотар зря волнуется. Небо было под контролем.
И так каждый в своих раздумьях спустился назад в тень.
Новый 1941-й Лотар встретил дома один в Рьюкане. Хельг Бьернсон уехал в Осло к брату и Логдэ без особой радости, выключив свет в комнате, смотрел в окно, гадая, что принесет наступивший год, и как богат он будет на события. Прекрасно понимая, что он не увидит Лиону, все-таки надеялся, что Михаэль не забыл о его просьбе и что-нибудь придумает. Спустя три месяца Логдэ очень жалел, что не подготовил письмо заранее, а ведь, сколько было времени.
В конце марта, после работы находясь дома, Лотар услышал под окнами шум мотора мотоцикла. Не успев полностью открыть дверь, в неё ворвался Михаэль Штенц и без спроса не разуваясь, уселся на диван. Сделав пару больших глотков воздуха, он посмотрел на удивленное лицо Логдэ и быстро начал говорить:
— Быстро, у тебя пять минут. Пиши письмо и адрес, кому передать в Берлине. Всё остальное расскажу потом. Не буду тебе мешать.
Лотар в этот момент хотел себя убить. Не то, что письмо, слово не могло родиться. Он не знал с чего начать и, бросив ручку на пол, в нервах сказал:
— Ничего не получается. Всё как-то очень внезапно. Михаэль, я не знаю, что писать!
— Хорошо. Напиши только адрес в Берлине и человека, которому передать, что ты останешься здесь надолго.
Лотар сразу начал писать адрес Лионы, но тут поймал себя на мысли, что она подумает, когда к ней придет незнакомый человек, которого не знает даже он, и скажет, что Логдэ останется в Веморке надолго. Почему он не смог написать письмо. Почему? Почему? Почему? Лотар отбросил этот листок и взял следующий. Успокоившись, он твердо написал на бумаге:
«Восточно-западная ось. Берлинская высшая техническая школа. Секретарь ректора фрау Штерн».
Протянув бумагу Михаэлю, Лотар сказал:
— Пусть найдет эту женщину. Она знает, что делать, — и немного сомневаясь, спросил, — а послание точно дойдет?
— Если с ним ничего не случится по дороге в Берлин. А так обязательно дойдет. Он мне должен. Я два часа назад спас ему жизнь. Ладно, Лотар, мне надо мчаться. Завтра я тебе всё расскажу. Заехать утром за тобой? — абсолютно спокойно, как будто ничего не произошло, спросил Штенц.