– Как повезет. Если он не убьет меня сразу же, то я заберу с собой его и еще человек сто пятьдесят.
– А остальные повяжут вас, и все равно доставят на площадь для казни.
– Я так и так покойник, что обсуждать? – разговор начал меня раздражать.
– Да. Вы уже погибли. Но я хочу дать вам шанс начать новую жизнь.
– Вот как? Каким образом?
– Вы спасли моего сына, и я обязан его жизнью вам. Я могу предложить вам спокойную жизнь в долине Удоге. Среди моих друзей.
Я задумался, но лишь на мгновение.
– Туда еще надо добраться. А вы сами говорили, что я не пройду и полшага от вашей двери.
– Я найду нужного человека, он проведет вас до Мартисела, где вы сможете продолжить путешествие, с наименьшим риском для жизни, чем из Рейхеста. Но дело в том, что идти вам придется в открытую. Я полагаю, что вам придется притвориться купцом.
Я уставился на него с открытым ртом. Он серьезно полагает, что простое переодевание спасет меня от казни в городе, где меня знает если не каждая собака, то уж маг точно?
– Не получится. Многие узнают меня в лицо. И уж караваны стража проверит досконально.
– Это ваша забота, как спрятаться. Я обещаю только караван, с надежным проводником.
Я покрутил ложку в руке. То, что он предлагал, было большее, на что я мог рассчитывать. Единственный минус, это то, что у меня была очень приметная внешность. И затеряться в тюках мне было бы затруднительно.
– Мне понадобятся деньги с моего счета, и кое-что еще…
– Все, это мы вам обеспечим. Деньги переведем на другой счет, и купим вам вьючную лошадку, и товар. Форто позаботится о вашей одежде и о том, чтобы вы вели себя как купец. Но вы должны понимать, что этого мало.
– Да, – я задумался на секунду. – Еще мне нужна настойка проххета, желательно свежая, две палочки ерника, и семь свечей, горевших по одному разу, и одна, не горевшая вовсе. А еще моя сумка.
– Хорошо. Форто, займись.
Я стоял перед зеркалом и не узнавал своего лица. Это было не привычно и в то же время чарующе.
На гладкой поверхности, отражался юноша, лет семнадцати, безусый, темноволосый и голубоглазый. Я добавил своему лицу младенческой пухлощекости и стал похож на купеческого сынка, впервые надевшего папин костюм. Короткий меч был вложен в кожаные ножны, покоящиеся на поясе. Доспех на мне был легкий, дешевый, но прочный. Я возлагал на него большие надежды, полагая, что он сможет защитить меня хотя бы от одной стрелы, поскольку магию мне отныне использовать нельзя.
Непривычные, скованные ощущения мешали мне сосредоточиться на мелочах, и проверить все досконально. Я должен был выглядеть как настоящий купец, и сойти за своего на площади, когда будет собираться караван. А для этого необходимо было не пропустить ни одной мелочи.
Форто вернулся час назад и сообщил мне, что мой караван уходит в полдень, а лошади и груз уже приготовлены, и ждут на заднем дворе. Я не очень-то доверял ему, так что хотел лично все проверить перед тем, как отправлюсь в путешествие, чтобы неожиданные досадные мелочи не застали меня врасплох.
Убедившись, что доспех сидит на мне более-менее сносно, и не сковывает движения плеч, я кинул последний взгляд на свое лицо, отражавшееся в зеркале, и вышел во внутренний двор, через комнату прислуги.
Лошади были привязаны у крыльца, и печально понурив головы, готовились к длительному походу. Я скормил им по морковке, честно утянутые со стола, и потрепал по загривкам. А затем спрятал свою сумку под поклажу верховой.
В ней я обнаружил лишь пару зелий и порванный карман в том месте, где я прятал артефакт. Его выдернули с частью подкладки и унесли в неизвестном направлении.
Зато на самом дне валялся мой цеховой знак. Без цепи, с погнутым правым «рогом». Я надавил на него и без труда выпрямил, вернув медальону его первоначальный вид. Взвесил в ладони.
Что мне с ним делать? Взять с собой? Это может быть опасно. Меня будут искать, а знак выдаст мою тайну любому, кто захочет заглянуть мне в сумку.
Выбросить? Я покрутил его в руках. Солнечный свет заиграл на гранях и посох в центре заискрился. Я вздохнул. Нет. Я не смогу с ним расстаться подобным образом.
Я перевернул знак, отстегнул булавку, спрятанную за пластиной, и приколол к вороту рубахи с внутренней стороны. При необходимости его можно было легко достать, но при этом он никому не был виден. Потом решу, что с ним делать.
– Не забудь, твой караван, тот, что едет в Мартисел ровно в полдень.