Мне удалось немножко поспать, и теперь я решил размять ноющую спину. Честное слово, спать на земле у костра, примерзая одним боком и поджариваясь другим, гораздо удобнее.
Я помахал руками и покрутил головой, ставя на место шейные позвонки. Неплохо бы получить массаж спины, но чего нет, того нет. Живы пока что и ладно.
– Кин, я думаю, что тебе и дальше стоит представляться капитаном, – Ботис помолчал. – Если нас, конечно, будут о чем-то спрашивать.
– Если Оленсис не возражает, – я кинул на нее взгляд.
– Брига больше нет, команды тоже. Наша жизнь в руках императорских солдат и Богов, – она вздохнула и посмотрела на меня. – Какая разница, что ты теперь скажешь?
Есть разница. Если мы выживем, и нас решат судить повторно, вместо обещанной свободы, то капитана казнят первым, а вот остальным, возможно, удастся ускользнуть от наказания. Но вслух я этого не сказал.
– И действительно. – Я как можно безразличнее пожал плечами. Заодно и их размял.
Я подошел к решетке под потолком, схватился за нее и подтянулся.
Во внутреннем дворе было пусто. Где-то раздавались мерные удары молота по наковальне, слышались негромкие голоса, а по воздуху доносился запах свежей выпечки. Живот тут же отозвался недовольным урчанием.
Внезапно, передо мной возникло нечто волосатое, грязное, с мокрым шевелящимся носом. Я отпрянул, от неожиданности выпустил решетку и упал навзничь. Хорошо, что там был Ботис, который, громко матерясь, смягчил мое падение.
– … мать и всех Богов вместе! Кин! Слезь с меня, жмырк тебя дери!
Я, кряхтя поднялся, не отрывая взгляда от усатой морды, просунувшей свой нос между прутьями.
– Уфус! – Оленсис вскочила с места, указывая на морду.
Я медленно подошел к решетке. Ботис как-то сразу замолчал.
– Уфус? – я протянул руку и коснулся слипшейся от грязи шерсти. Шершавый язык сразу же начал с усердием вылизывать мою руку, а лапы попытались сделать подкоп.
– Тише-тише, это бесполезно, – я погладил его. – Как ты здесь оказался? Что ты… Где ты пропадал?
Сурхак конечно же, мне ничего не ответил. Я даже не представлял, как ему жилось все это время, и через что пришлось пройти. В отличие от него, меня хотя бы кормили.
– Вот это зверюга! Диш, ты видел?
– Подай-ка мне ножи…
– Ха! Сейчас мы…
– Беги! – я ткнул сурхака в морду. – Беги!
Он нехотя отвернулся, быстро оценил ситуацию, и исчез из моего поля зрения. Судя по лязгу ножей и проклятиям, Уфусу довольно легко удалось уйти.
Я отошел от решетки и уселся на свой матрас.
– Как он выжил один? – Оленсис присела ко мне.
– Я не знаю. Главное – он жив. Теперь нужно о нем позаботиться.
– Как? Ты даже о себе не можешь позаботиться.
Я покачал головой. Как выбраться из тюрьмы и найти волка, прежде чем нас переправят телепортом на территорию Султаната, я не знал. А если мы втроем и вовсе там не нужны?
Глава 8
– Ваше Величество, досточтимый и справедливейший монарх в этом подлунном мире, самый мудрый…
Махамер VI устало облокачивался на спинку трона и смотрел на делегацию, восхваляющую его, с тщательно скрываемым раздражением.
Маги, привезшие дары, пока отмалчивались, давая гонцу произнести пламенную речь. От нее зависит исход разговора и парень старался не на шутку. Король перебрал пальцами по подлокотнику и молодой человек, эффектно закончив свой дифирамб, уступил место делегации.
– Ваше Величество, – молодой маг с презрительно кривящимся лицом, даже не сделав попытки поклониться, вышел в центр зала. – Светлейший и разумнейший мой повелитель, Император Ясилиус II, прислал нас, дабы выразить вам свое уважение и почтение. Он наказал нам уверить Ваше Сиятельство в полнейшей своей лояльности и…
– Скажи мне маг, как Император объясняет мне гибель моих подчиненных?
Маг осекся и быстро глянул на своих коллег. Те лишь покачали головами, оставляя его один на один с ответом.
– Великий Император горячо сожалеет об этом неприятном инциденте и скорбит вместе с матерями, потерявшими своих сыновей. И в знак этого, он прислал нас, с этими чудесными дарами и соболезнованиями семьям погибших. Император заверяет Ваше Величество в том, что виновный будет найден и предан смерти.
Король не спеша поднялся и подошел к сундукам, которые распахнулись перед ним, услужливыми рабами. В них было серебро. Слитки, монеты, посуда, и даже доспехи, обитые серебром, с изящной чеканкой – скорее всего искарские.
Махамер взял несколько монет и лениво пересыпал их в ладонях. Серебро призывно отозвалось тихим звоном.