Он помолчал немного и продолжил:
– А что если я допущу вас в ко-а-олевский шатер, а вы задумали п-е-ичинить в-е-ед моему повелителю?
– Каким образом? Мы безоружны.
– Это еще нужно па-а-аверить. Обыскать! – он махнул рукой.
Меня тут же начали охлопывать, с особым тщанием проверяя рукава и внутренности куртки.
– Чисто.
– Хо-а-ошо, – воин перевел свой взгляд на Уфуса, стоящего неподвижно.
– Су-а-ахак не войдет в королевский шатер.
– Вы не сможете не допустить его, – я пожал плечами.
– Почему это?
– Вы же не хотите подвергнуть опасности своих солдат? Когда он останется один, он может внезапно проголодаться.
Воин вплотную приблизился ко мне. Уфус зарычал, но никто не обратил на него никакого внимания.
– Ты смеешь уг-о-ожать мне?
– Нет, – я не отвел взгляда. – Но я могу гарантировать, что если мой друг пойдет со мной, то окружающие пострадают, только если мне будет грозить смертельная опасность.
Воин хмыкнул. Скосил глаза на волка и долгим, оценивающим взглядом осмотрел его. Наконец, он принял решение.
– Хо-а-ошо. Будь по-твоему. Но помни, – он чуть отошел и Уфус расслабился. – Если ты, твоя девица, или твой пес, только подумают о том, чтобы п-и-ичинить в-е-ед королю, вы все будете тут же убиты.
В горле тут же пересохло. Ладно я или Оленсис, но как контролировать волка? Надо было его прогнать.
– Обещаю, что мы не причиним ему никакого вреда, а вам хлопот.
– Хо-а-ошо. Итиш, п-а-веди их на улицу. Я должен доложить Его Величеству.
– Слушаюсь, гене-е-ал.
Генерал? Я удивленно обернулся на мужика, выходящего следом за мной. Он потерял к нам интерес и быстрым шагом направился в большой шатер. Кто бы мог подумать, что это тот человек, от которого зависит судьба всей варварской армии?
Нас заставили ждать на морозе, в трех саженях от королевского шатра. В него никто не входил, кроме генерала и никто не выходил, что было несколько странным.
Вокруг нас кипела обычная жизнь военного лагеря. Воины чистили доспехи, точили мечи и пили вино. Были слышны смех и песни. Я даже увидел одного лютника – он живо играл какую-то бойкую мелодию. Вокруг него собралось много солдат, которые не стеснялись подпевать ему и даже притопывать в такт мелодии.
Чуть дальше, в проходах между шатрами я увидел тренирующихся наемников. Они махали мечами, алебардами и даже глефами. Этим было не до пьянки. Суровые воины.
Магов я не приметил. Их костры были гораздо дальше от королевского шатра, чем даже у наемников. А у нас все было наоборот. Император больше доверял магам и дайнам, чем рыцарям и стрелкам.
Наконец, о нас вспомнили и пригласили войти. Как раз вовремя, а то я уже начал изрядно подмерзать, стоя на морозе и ветру без движения.
Оленсис вошла в шатер первой, затем я, а уже потом Уфус. Я оглядел присутствующих, и хотя никогда не видел еще короля, безошибочно его узнал. Это был высокий, темноволосый мужчина, с внимательным взглядом карих глаз. Он был широкоплечим и с развитой мускулатурой. Видно было, что этот человек умеет держать в руках меч и доспех носит не просто для красоты. А у нас о нем отзывались крайне негативно. В том числе и я сам.
Рядом с королем стоял генерал. Он был ниже правителя – приземистый и крепко сбитый. Дальше были еще двое – мужчина средних лет, с сединой на висках, в балахоне мага и молодая женщина со светлыми волосами в доспехах.
Эту пару я уже видел – они выскочили в наш лагерь из снежной бури во главе небольшого отряда.
Интересно, что они здесь делают? Большие шишки? А нашим магам едва не удалось их поджарить. Я поклонился королю, он кивнул в ответ, и я заговорил:
– Ваше Величество, – я сглотнул нервный комок в горле. – Его Сиятельство, отец просвещенных и наместник Богов на земле, Великий Император, прислал нас, дабы передать свою волю.
– Гово-и-и, – Махамер кивнул.
– Великий Император, показывая свою милость и любовь к ближнему своему, посылает нас, смиренных слуг своих к Вам и предлагает вам сдаться в три дня, и привести войска под императорский штандарт.
Король помолчал и повернул голову к магу. Тот усмехнулся:
– Его Сиятельство желает усидеть на двух стульях однов-е-еменно.
Махамер кивнул и произнес:
– Жадность и алчность Импе-а-атора мне тоже уже по-а-ядком надоела.
– Император обещает не притеснять народ вар… – я запнулся, в ужасе осознав, что ляпнул то, что не полагалось. Это слово настолько прочно вошло в обиход, что всплыло чисто автоматически, против моей воли. По мгновенно напрягшимся лицам присутствующих, я понял, что мою ошибку заметили и оценили по достоинству. Теперь мне отрежут язык прежде чем убить. – …нувасцев и гарантирует им свободное проживание на территории в пятьсот квадратных верст на землях, принадлежавших им, согласно историческим хроникам.