Моя одежда окончательно сбилась. Тинхе же, подобно пуританину, продолжал сковывать себя тяжким бременем шелкового мрака, переливающегося в свете парящих звездами искорок. Я чувствовала своим телом каждую пуговку его одежды, каждый напряженный мускул, скрывающийся под ней, и знала, что Враг чувствует меня в ответ.
Его рука зарылась мне в волосы. Сбившееся дыхание коснулось мочки уха.
– Не бойся, Дробь. – Хрипло, почти по–звериному вымолвил он, готовясь стянуть последний оплот моей защиты. – Я буду аккуратен. Ты только доверься.
Я издала мысленный стон, который не имел ничего общего со страстью.
В самом деле, за кого он меня принимает?
– Это просто секс. – Отозвалась я, когда воздух появился в доступе.
– Нет, Дробь. Это – акт любви.
Я хотела цинично возразить, но вовремя сообразила, что любовь остается для лэйтарца чем–то скрытым для понимания: диким, таинственным и запретным. Неизведанная территория. Тинхе вот–вот станет первым из своего вида, кто ощутит в полной мере физическое проявление любви. Познает то, о чем так много слышал, изучал, строил гипотезы и использовал против других. Если ему хочется наделять это чувство особым сакральным смыслом – его законное право.
– Тогда возьми, наконец, то, на что спрашивал согласие. – Потребовала я.
– Твои желания – мой приоритет, божественная Дробь. – В нетипичном религиозном порыве отозвался Враг, безоговорочно повинуясь приказу.
ЧАСТЬ III - 1
Первые пару минут после пробуждения я вообще не могла понять, где нахожусь. Мысли бултыхались в сладком киселе и отказывались раскрывать тайну, почему на меня пялятся огромные бутоны цветов, трепеща тычинками у самого носа.
Откуда это все? Неужто кандидатки вновь устроили диверсию и на этот раз вынесли кровать на поляну сразу вместе со мной? Или опять какие–то бездари занялись изъятием?
Не хочу быть наглой и неблагодарной, но разок кто–нибудь из них мог бы подкинуть в объятия шикарного мужика со стальным прессом. Нет же, просто мягкая кровать и цветочная стена. Спасибо, конечно, за природу и за позвонки. Матрац офигенный. С маго–нано технологиями, очевидно, потому что в мышцах приятная усталость, а в теле царит непривычная нега, которой я не чувствовала… вообще никогда не чувствовала! Ощущение, будто последние двенадцать часов мне хорошенько, от души, промяли косточки в две руки, а потом завернули в мягкое воздушное одеяло, оставив рядом с диффузором, источающим свежие ароматы экзотических цветов.
Ладно, матрац вместо мужика принимается. Возвращаю жалобную книгу, кричать о произволе не буду, с заявлением о беспределе тоже повременю.
Я перевернулась на бок, продолжая прислушиваться к непривычным ощущения, и уткнулась носом в чужое плечо.
Вот и мужик нашелся. Видимо, отмену не пробили и оставили вместе с матрацем. Работа Фейвриса, не иначе. Не смог утянуть сущность и снова подкинул в постель к лекарю.
Дилетант.
– Айден? – позвала я, подгоняя ленивые мысли. Потом подняла взгляд. И вот где–то посередине прокладывания дорожки от мускулистого предплечья к идеальному изгибу шеи, осознала ошибку.
Сонливость как рукой сняло. Мои глаза распахнулись широко–широко, а мозг, осознав оплошность, подобно бухгалтеру, заметившему ошибку за час до сдачи ежеквартального отчета, панически стал выдавать воспоминания. Сразу с десяток гигабайтов в ускоренной перемотке. А под конец – лучшие моменты отдельным трейлером под эпичную музыку. И все это под пристальным вниманием двух антрацитов.
Закадровый голос на фоне черного экрана.
«– Шшш… расслабься, моя прекрасная...»
Сцены понеслись яркими вспышками с эффектом дополненной реальности.
В главных ролях: Тинхе. Шелковистые пряди волос, черные, как безлунная ночь. Короткие, немного вьющиеся, зачесанные наверх, создавая объем. Аристократические черты лица: острый взгляд, волевой подбородок, прямой римский нос, тонкие губы, готовые в любой момент обратиться в усмешку. Тело крепкое, гладкое, почти лишенное волос, и достойное греческой статуи. Лишь один элемент на нем кажется чем–то инородным. Шрам под сердцем. Небольшой. Равный ширине лезвия меча, вошедшего по прямой траектории колющим ударом.
Мне не позволено прикасаться к Тинхе. Запястья стянуты поясом от халата, потому что в какой–то момент лэйтарцу перестает хватать одной руки для изучения «своей непокорной Дроби».