Это не мог быть он. Просто не мог. Да, лицо Лики выражало недоверие, разочарование и осознание жестокого предательства, подтверждая, что я не ошиблась. Но этого все еще не делало ситуацию возможной.
– Я предлагал оставить цепи, – огрызнулся Фейврис и протянул ладонь, призывая вернуть свое оружие. Кажется, говорить «спасибо» и «пожалуйста» он не умел в принципе.
Я осторожно повернула голову.
– Нет. – Заявила, разглядывая волнистые пряди, спускающиеся на ярко–желтую ткань костюма. – Я видела твой дегкон. Он синий. Ты не можешь быть драконом.
Изумрудные глаза Айдена насмешливо блеснули.
– Есть идеи, как такое могло произойти?
Я покосилась на Фейвриса и устало предположила:
– Вы не только спрятали Богиню в чужом теле от Дракона, вы и Дракона спрятали от Богини. Прелестно. То есть, нечестно. – Исправила саму себя. – Вы жалуетесь на последствия войны и при этом саботируете процесс примирения. Разве исполнение пророчества не решило большую часть проблем с проклятиями? Не объединило бы всех сильнее любого Отбора?
– Не решило. Не объединило. – Недобог, так и не получив желанную иглу, обошел черный мрамор платформы. Приблизился. Одним движением он выдрал из моих волос вий’из, заставив неприязненно поморщиться. Несколько волосинок, запутавшихся в лепестках, вместе с цветком упали на пол, где тут же были раздавлены сапогом. – Богиня не появилась ни разу. – Ядовито выплюнул рыжий, встречаясь с Айденом в короткой схватке взглядов. Условной схватке. Лекарь непроявленных не желал отбиваться. Он спрятался за щитом безразличия, испещренным мелкими царапинами, уродливыми выщерблинами и одной глубокой бороздой, пересекающей поверхность по всей длине. – Дракон здесь каждый Отбор. – Фейврис выхватывая свою иглу из чужих рук. – Ловит непроявленных. Проверяет, как умеет.
На заднем фоне заерзала Лика. Недобог презрительно фыркнул, и резко стал серьезным.
– Забирай ее сущность. – Произнес он, указывая на меня.
Игла все еще упиралась мне в спину, но ни на миллиметр не сдвинулась, после озвученного приказа.
– Куда торопиться? – Беззаботно, почти весело отозвался эрм Амарант. – Я не лучший в изъятии. Дождемся нашего третьего. – Завертел головой. – Где он, кстати?
Фейврис обвинительно кивнул на меня.
– Она все портит, рушит и ломает. Болтает без умолку. Изымай сейчас!
– Я тебе не подчиняюсь. – Отмахнулся без какой–либо угрозы Айден. – А ее истории забавные. Сочиняет на одном дыхании.
– Не сочиняю! – возмутилась я. – Все правда!
– Сейчас правда в том, что ты действительно верткая и создаешь вокруг хаос. – Мужчина взмахнул рукой. Магия мелкой пылью взлетела в воздух.
– Аккуратней, – предостерег Фейврис, отскакивая назад к Лике.
Золотистая лента вспорхнула рядом с тумбой, обмоталась вокруг моих запястий плотным слоем, стянула вместе, извернулась крепким узлом и легла праздничным бантиком.
Я почувствовала себя преданной.
– Почему ты с ними, Айден? Тебя лишили своего рода. Заточили среди бывших врагов, вдали от семьи, от друзей, ото всех. Лишили возможности на будущее. Даже если ты перестанешь искать Богиню…
– Не перестану.
– Хватит! – Рявкнул Фейврис, не подозревая, что даже опытным богам тяжело меня заткнуть.
– Если захочешь обрести любовь снова, ты не сможешь найти себе пару. Драконицы не взглянут на бога, а богиням ты даешь от ворот поворот, ограничивая романы двумя короткими нечестными неделями. Неужели тебе нормально так жить, Айден?
– Я это заслужил. – За все время присутствия в амфитеатре он ни разу не посмотрел на Лику, она же наоборот, буквально прожигала его взглядом, ища ответы на все ее «почему?». – Шарлотта – это ошибка. По–моему, очевидно, что мой интерес не богини, а искорки и непроявленные.
Какая–то несостыковка резанула слух, но я не успела ее поймать. Вновь вмешался Фейврис.
– Держи ее крепче, я сам все сделаю.
– Ой, да ладно. – Я прижала связанные руки к груди, защищая солнечное сплетение. – Это важный драматический момент, в котором Лика осознает, почему ее возлюбленный растоптал ее чувства и разбил сердце.