– Принять, как это сделал ты?! – Неожиданно взъярился Тинхе, остановившись на полушаге. – Зачем? Чтобы следующую тысячу лет тонуть в сожалениях? – Он развернулся и тяжелым шагом направился к Дракону. – Каждый год, каждый Отбор, сотни кандидаток борются за право оказаться твоей Богиней, а ты до сих пор ее не нашел. Может быть, хватит принимать и начать что–то делать?
Наверное, если бы не Лика, Айден отшатнулся назад, а так, он только гневно возразил:
– Думаешь я не пытался? Я искал ее! Продолжаю искать по сей день. Но она не хочет быть найденной!
– Не хочет, и? – Едко произнес Тинхе. – Я прекрасно знаю, что такое, когда любовь скрывается, выстраивая препятствия, но меня это ни разу не остановило, хотя я даже не настоящий дракон.
– Нашел чем гордиться. – Не остался в долгу Айден. – Если Богиня больше не хочет быть со мной, я не собираюсь ее заставлять.
– Заставлять? – Произнес лэйтарец так, будто повторил какое–то ругательство. – Ты отказался бороться за свое сокровище! Пользовался, пока было удобно, а когда пришло время платить по счетам, испугался. – Презрительно выплюнул он. – Вместо того, чтобы сделать своей по–закону, ты позволил отправить ее в изгнание. Тебе вдруг стало дело до ее мнения.
– Брачные союзы между драконами и богами – это против правил.
– Против правил похищать. Против правил смотреть на чужое и желать себе. За тысячу лет ты так и не осознал своих ошибок, болван. – Сорвалось с губ Врага смешное оскорбление, так нехарактерное для прядильщика искусных словесных баталий и завуалированных посылов.
Кто бы мог подумать, что история Богини и Дракона так сильно заденет мрачного Странника. Никогда не видела его таким яростным, взбудораженным и злым.
Кап–кап.
Лекарь непроявленных мотнул локонами темных волос.
– Какое тебе вообще дело до моей личной жизни?
– Вижу Избранную – не могу удержаться. – Хмыкнул Тинхе. – Каждый раз поражаюсь, когда вижу, кого им подсовывают боги.
Не уверена, что Айден понял. Он смотрел на мужчину в черном как на буйного сумасшедшего.
– Хорошо, я не достоин своей Богини. Она заслуживает лучшего. Это ты хотел услышать?
– Нет, – отозвался лэйтарец, сверля оппонента взглядом. – Слов мало. Либо стань тем самым «лучшим», либо честно сознайся, что никогда ее не любил.
– Любил! – Рьяно возразил Дракон. – Люблю. Всегда буду любить. Но это ее не вернет.
Враг скривил губы.
– Вон она стоит, слепой идиот, – махнул он рукой. – И она плачет. А почему она плачет? Потому что ее возлюбленный – слепой идиот. Черт, Дробь, как ты умудряешься находить с ними общий язык?
Мне проще. Я сама – слепая идиотка, поэтому все озвученное Тинхе с запозданием дошло до меня.
Лика – потерянная Богиня? Нет, не совсем.
Она – запутавшаяся Избранная, чья искренняя и чистая любовь, как волшебная пилюля, затягивает раны покалеченного мира. Добавьте к этому вий’из – застывшие слезы Дракона, сковавшие память Богини, которая по сути – нематериальная сущность, ждущая момента, чтобы воссоединиться со своим возлюбленным. Не хватает только одного – ответного шага от Дракона, который, вместо того, чтобы заново научиться правильно любить, перебирает девушек, ища ту самую особенную и не понимает, что особенной станет та, которую он полюбит.
Айден дернул плечом – тем, за которым стояла Лика – будто продолжая отрицать ее существование.
– Это не она. Богиня любила только меня, а Шарлотта предпочла понести от другого.
И к этому другому она не бросилась на помощь.
Из–за него не покинула Аркх’ан. Ну–ну.
Кто–нибудь спросил Шарлотту, произошло ли все по ее воле?
– Заткнись. – Враг устало опустил меч. – Просто заткнись. Мне надоело тебя слушать. У тебя две минуты, чтобы все осознать и закрыть вопрос. Две минуты, пока я проверяю свою подозрительно молчаливую Дробь. Две минуты и, если девчонка продолжит ронять слезы, я ее заберу и подарю своей Избранной.
– Этому не бывать! – Рявкнул Айден так, что у меня зашевелились волосы на затылке.
Интересная реакция со сторону всегда веселого лекаря. Занятная, как сказал бы Тинхе.