– И куда притянуло вас Предназначение? – поинтересовалась я, с опаской опускаясь на подушки.
– Одна из кандидаток выразила желание о встрече со мной.
В шатре стало как будто бы теплее, но я не была уверена, хороший ли это знак. Огонь гореть сильнее не стал, значит ощущение изменения температуры могло быть связано с внутренними процессами в организме.
Я вздернула бровь.
– Мне сказали, что вы примете меня, как освободитесь. Это произошло только сейчас? Вы что же все это время проверяли кандидаток?
На стол опустилось еще несколько склянок. Некоторые с порошками, другие с жидкостями. Следом – маленький чайничек.
– Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы утруждать друг друга мелкими подробностями ежедневного быта. – Мужчина снял крышку с приплюснутого чайника, изобразил знак в воздухе, и тот заполнился водой. – Перейдем к делу. На что жалуешься?
– На то что меня принимает эрм, а не эрми, – напряженно отозвалась я.
Ну вот такой перекос в нормах поведения. Незнакомые мужики в постели меня не смущают, а факт того, что доктор, которому нужно поведать о сложностях организма, не является женщиной – очень даже.
– Не знаю, как было в твоем мире, – граф Ромвул поднялся с подушек, я на всякий случай сдвинулась в сторону, и направился вместе с чайником к костру. – Но в Аркх’ане лекарь – существо бесполое.
– Ах, вот к чему был тот перфоманс с обнажением. – Лучшая защита – это нападение. Тебя смутили – смути в ответ.
Эрм Амарант опустил чайник на металлическую решетку над костром.
– Я лекарь в рабочее время. В остальное – граф Ромвул, Айден или просто мужчина.
Допустим, справедливо. Неуважительное отношение к кандидаткам, изъятым богами, не делает его меньшим профессионалом, чем он есть. Большим тоже.
– Боли в животе накануне женских дней. – Отчеканила я. – И почему–то дар плохо на это реагирует.
– Синяки, ожог на скуле, воспалительный процесс – это в перечень проблем не входит? – деловито уточнил он, следя за тем, как закипает чайник. Вот так, среди теней и в бликах огня, он почти не напоминал бесцеремонного хама.
– Первые два пункта – нет, а третий относится к проблеме с даром. Обычно на нем лежали вопросы о моем здоровье.
– Не шутишь? – удивился он, обернувшись.
Я пожала плечами.
– А что? В чем дело?
Мужчина взял прихватку с комода и подхватив чайник за переплетенную шнурком глиняную ручку перенес на стол, где опусти на подставку.
– Умеешь заваривать чай?
Как ни странно, я умела.
– По традициям далекого мира, государства Цезерина, где очень недолго правил таинственный визирь фоморов.
Граф Ромвул с недоверчивой улыбкой вскинул брови.
– По тем же традициям, – протянула я руки к чайнику, – в процессе заваривания, наблюдающему положено рассказывать истории. Например, такие, в которых рассказывается о причинах возникновения дегкона, почему кандидаток, изъятых богами, ни во что не ставят и что же означают все эти цветные мантии.
Размышлял мужчина недолго.
– Что ж, первые два испытания пройдены. Завесу можно приоткрыть. Заваривай, – разрешил он, опускаясь обратно на подушки и откидываясь назад, – а я поведаю о трех могучих сущностях, чьи силы создают и удерживают миры в равновесии.
- 16 - 1
Добро пожаловать в прекрасный мир Аркх’ан. Здесь все люди являются носителями магии сущностей, когда–то создавших чудесное место из полсотни обитаемых и пригодных для жизни планет. Три великих и достойных Рода, под началом которых стоят прочие.
Айден, граф Ромвул сегмента синего кобальта, из великого божественного рода Веллос. Веллос – это один из трех Родов. И все кандидатки, что явились в голубых мантиях, в него входят, хотя принадлежат разным семьям, связанным узами крови уровня «седьмая вода на киселе» или не связанным вовсе. Все–таки население Аркх’ана превышает земное во много раз.
У женщин дегкон может обнаружиться практически в любой момент жизни (который часто совпадает с днем созревания), как и обрести цвет. У мужчин иначе. Они рождаются либо сразу с проявленным цветом дегконом, либо вовсе без него.