– Тебе несказанно повезло, Избранная, что момент рождения произойдет здесь! – Внезапно взъярилась Алая мантия, издав пронизывающие до костей шипение. Плечи дернулись, и мужчина обернулся к Фейврису, играющему за его спиной с иглой. – Это великая удача!
– Вот почему я ненавижу им все объяснять. – Устало вздохнул Дракон. – Она прям как те женщины, что во время схваток внезапно решают, что передумали рожать. Они не понимают, а повторять раз за разом изматывает.
– Я говорил, что договариваться бесполезно. – Фейврис подкинул в руке иглу, и в этот раз ее кончик мазнул по алой ткани, рассекая блестящий материал. – Ой. – Он быстро сунул опасную игрушку за пояс и чуть нервно произнес: – Зря тратим время. Еще готовить платформу для следующего испытания.
– Он прав, – хриплым голосом констатировал представитель демонов: вот уж кто тут темная лошадка. Более не произнеся ни слова прошел к одной из панелей. Голубоватое сияние пробежало по контуру и исчезло вместе с фигурой демона. Потрескивающее в воздухе напряжение потеряло часть заряда. Дышать сразу стало легче. Не так что бы полной грудью, но уже без ежесекундной борьбы за каждый вздох.
Дракон тоже отступил.
Еще одна свободная порция воздуха.
– Если кандидатке нравиться испытывать муки, в чем смысл обрывать ее Предназначение? – Прямоугольник света на стене. Желтая мантия направилась к соседней панели. Вспышка. И тут я поняла, что осталась наедине с Фейврисом.
– Выходит ты теперь моя проблема. – Неприязненно оскалился он.
Я уставилась в яркие нечеловеческие глаза.
– Почему?
– Сапфировый дегкон. Кандидатка богов. Сектор с моими шатрами. – Недобог начал медленно приближаться. – Как думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как мы дождались прибытия всех, а? – Я не ответила не понимая, о чем он спрашивает. Все мои мысли вновь сконцентрировались на игле за поясом. – Победительница от богов. Нет уж! Не в мою смену. Не хочешь отказываться от дегкона – хорошо. Следуем правила – отлично. Только помни, дегкон все еще может покинуть носителя, спасая от неминуемой гибели. – С последним словом он резко толкнул меня в грудь, я же сделала рывок перед, вскинув руку.
Прежде чем панель обратилась в портал, мои пальцы ухватились за край плаща. Следом меня накрыло магией.
Я увидела ослепляющий синий свет, за ним – оглушающую темноту ночи, и тут же ощутила удар в спину. Что–то вязкое и холодное охватило мое тело, поглощая в себя. В одно мгновение в уши, рот и нос хлынула вода.
- 8 -
Я снова тонула.
Дезориентированная. Испуганная. Не подготовленная.
Платье мгновенно превратилось в смертельный капкан. Пространство вокруг сжалось удушающей петлей. Пучина леденящего мрака жадно вцепилась в сопротивляющийся разум.
Совсем недавно я точно также боролась внутри круга на испытании истиной. Но там на стреме стояли секунданты, солнце озаряло прозрачную гладь, пронизывающими лучами света указывая путь к спасению, и я знала, что меня спасут. Здесь надеяться было не на кого.
В безумной попытке я потянула липнущую ткань платья с плеч. Тяжелый смертельный капкан. Ворот уже свободен. Пуговицы остались в кармане. Расстегнуть еще парочку застежек и вот он – путь к свободе. Только вот руки будто в цепях. Пуговицы мелкие, скользкие. Пальцы будто не мои, немеют и не слушаются.
Дернуть рукава. Те не поддаются. С тем же успехом когда–то натягивала джинсы скини на влажное после душа тело. Конечная ловушка, из которой не выбраться.
В отчаянье я замолотила руками, рванула вверх, сквозь сопротивление воды, нежелающей отпускать законную жертву. Но, то ли адреналин прибавил сил, то ли магия решила помочь, но устремилась я в нужную сторону. Поверхность поползла стрелкой на дешевых капронках в двадцать ден. И будто бы спасение. Но только я попробовала сделать вдох, как что–то облепило мне лицо, лишая возможности дышать.
Западня.
Паника прорвалась наружу.
Я слепо завертела головой: тьма оставалась моим спутником.
Законы физики потянули обратно вниз.
Будто выброшенная на берег рыба я раскрывала рот, чтобы поймать немного воздуха. Что–то склизкое мазнуло по губам. Я дернулась. Вода тут же воспользовалась моей непредусмотрительностью.
А потом преграда исчезла, на прощание пройдясь по лицу и волосам чем–то напоминающим мокрую ветровку. Вокруг моей руки что–то сжалось, потащило вверх и в сторону. Кожу коснулся обжигающий холодок такого ранее ненавистного ветерка, что сейчас воспринимался почти благословением.