Ну не хотят мне попадаться миры, где взгляд в сторону мужчины автоматически не превращает женщину в развратного монстра, готового здесь, сейчас и со всеми. Или если превращает, то не считается страшнейшим из возможных грехов.
– Глава моего рода узнает об этом. – Прозвучало грозное от короткостриженой темноволосой девицы с лисьими глазками и очень приталенным платьем, не имеющим ничего общего с формой. – Ему не понравится, что…
Договорит не вышло. Явившийся собственной персоной эрм Гроссмейстер сообщил, что канцелярия до сих пор ждет от упомянутого «главы» распоряжений на отдельный шатер и обновленную планировку, но что–то до сих пор на счет ничего не поступало. Из чего выходит, что окружение юной кандидатки, волнует его не так сильно, как можно было представить.
– Мы тут все тоже ждем его распоряжений, – кашлянула в кулачок одна из соседок.
Чем не угодил смутившейся девице обстановка в шатре сапфировых, я не поняла. В сравнении с моим предыдущим ночлегом она смотрелась на уровне Палаццо. Чистенькая обивка без потертостей; ковры, на которые хочется наступать мягкими тапочками, а не тяжелой подошвой; не разваливающаяся от прикосновения мебель; шар светильник–обогреватель в центре, который реально исполняет свои обязанности.
Вместо предложения пойти почистить картошку, мне позволили отдохнуть, а секундант принес перекус на подносе прямо в шатер. Я почти поверила, что моя жизнь свернула в правильное русло. Эта мысль продержалась почти два часа.
– Отсутствовала три дня и три ночи? – стали слышаться шепотки за спиной. Они начались с моего нового шатра, но к обеду переползли в соседние. – Прощалась со своим заинтересованным. – Я слышала их прогуливаясь по новому сектору. Местных див мало нагружали дополнительными заданиями, позволяя совершенствоваться в личном мастерстве. – Он дракон. Как в поэме, представляешь?
Смешок.
– Пользуется тем, что она пшик. Род не опозорить, если его нет. Они все такие.
Это слышалось со всех сторон, как птичье щебетание. Разбегалось по округе, не давая возможности изловить кого–то конкретного. А мне бы очень хотелось этому кому–то заявить, что моя мама была бы только рада таким слухам. Если среди них фигурировало «принесет в подоле», она бы испекла мне торт с надписью «роди хоть от кого–нибудь, мы потянем».
– Следующей ночью дракон позовет другую и пшик прыгнет со скалы. – Доносилось урывками. – Посмотрим, как в этот раз выплывет.
– Наверное, он ее и сбросил в озеро, когда наигрался.
Смешок.
И вот совсем не обидно, что это неправда. Честно–честно.
– Как они позволяют ей жить рядом с собой? Я бы такого не потерпела.
– К чему волнения? Она – пшик. Вот–вот исчезнет с характерным звуком.
– Но они опасны! Я слышала, одна из них чуть не сожгла шатер вместе с другими истинными кандидатками. Не смогла обуздать дегкон. Они же совершенно не управляемые. Дикий скот.
– Осталось немного. Ну прошла она испытание Истиной. Засчитали ей испытание Иллюзией. До третьего может не доживет. Точно тебе говорю, на Восхождение ее можно не ждать.
И так по кругу.
Поэтому, когда я вернулась с вечернего променада и обнаружила свою кровать вытащенной на улицу, удивилась не сильно. От подушки осталась только наволочка. Ветерок играл с разбросанными перьями. Вещи первой необходимости неумело втоптаны в траву. Не пострадал только плащ, предусмотрительно спрятанный в матрац. Его дербанить начинающие вандалки не рискнули.
– Дети. – закатила я глаза, мысленно оценивая ущерб: материальный, душевный и репутационный.
Изгнание из коллектива – это что-то записанное в цепочке ДНК, из времен, когда самым страшным наказанием считалось изгнание из племени. И чуть менее далекое, но глубокое и травматичное из детства, когда группа девчонок, часть из которых приходится подружками, объявляет тебе бойкот.