Иван Николаевич спустился на первый этаж. Юлька сидела в общей комнате. Увидев любимого доктора, все подвинулись и, как обычно, Иван сел рядом с Юлькой. Началась обычная болтовня, с шутками да смешками. Интересно, при появлении Николаича в совокупности с Юлей, у всех поднималось настроение, начинали развлекаться. Шутить и намекать на счастливое будущее доктора и их маленькой Юлии Ивановны. Иван Николаевич определенно нравился коллективу отделения гораздо больше, нежели вечно угрюмый гражданский Юлькин мужик. Она о нем и вообще говорила крайне редко. Ивану было приятно, что в его присутствии никто, даже Юлька, не вспоминают Александра.
Болтали недолго. Заиграл телефон Ивана, звонил» заказчик».
– Ну, все. Опять без меня – никуда, – деланно проворчал Иван и пошел к себе в отделение. – Я еще зайду!
– Всегда ждем-с, – чуть не в унисон подхватили Юлькины коллеги.
Виктор Петрович стоял в холле и быстро выдвинулся к Ивану Николаевичу.
– Вот, как договаривались, – тихонько сказал он и передал Ивану полиэтиленовый пакет. – Там все.
– Сейчас Вам справку вынесу, давайте паспорта, – также тихонечко произнес Иван, взяв пакет и пошел в ординаторскую.
Справка была готова уже с утра. Это первое, необычное убийство, оставило в душе совершенно странное ощущение: какое-то чувство неминуемого наказания где-то в будущем или нечто тревожное состояние в ближайшее время. Разум подсказывал: сколько ты видел уже таких тихих смертей, сколько еще увидишь в своей геронтологии! Может и раньше, в результате передозировки или неверного назначения ты уже отправлял своих пациентов на тот свет, ты переносил это спокойно, буднично. Чего сейчас-то тревожиться? Спокойствие разлилось по всему Иванову телу.
Иван, поизоброжав лечебную деятельность, побрел в отделение к Юльке. Настроение начало приподниматься до обычного.
Юля уже уехала на вызов. Иван Николаевич уселся на диван у диспетчера и завелся неторопливый, об обычных больничных сплетнях, разговор. Все, кто находился в ординаторской, полунамеками и почти впрямую говорили, что вот была бы пара – Иван да Юля. Да жаль, что та несвободна, хотя официально и не замужем; да вот и девочка у нее от Саши, хотя и балбес он, и лентяй, и гуляка, и изменщик. Иван с мучительным удовольствие слушал болтовню коллег.
На дежурствах Юлька отдавалась ему с удовольствием, без всякой скромности, от души; видно было наверняка, что она его любит. Только раз, за почти три года их знакомства, они встретились на квартире Лыкина, когда Иван Николаевич выпросил на пару часов, днем, ключи от собственной лыкинской квартиры, когда дома никого не было. Этот день Иван запомнил на всю жизнь. Это была сказочная встреча, накануне Юлиного дня рождения. Тогда Иван подарил ей золотой кулон, прекрасно сознавая, что Юля его вряд ли когда оденет.
Все равно, Иван был влюблен практически безнадежно. Юлька как-то сказала: давай родим ребеночка, а Сашке скажу, что от него…
Иван хотел совсем другого: жениться на Юле и сделать ее счастливой навсегда.
Иван встал с дивана, сказал, что еще зайдет, и пошел к машине.
Доехал до ювелирного и купил Юльке тонкий золотой браслет; к ее миниатюрной фигурке такой был в самый раз. Выйдя из магазина, вспомнил, что его любимая женщина носит простенькие золотые сережки-обручи, снятые с дочери. Вернулся. Купил еще сережки-обручи, чуть больше размером, что носила Юлька.
Вернулся в больницу Иван уже к концу Юлькиной смены. Та уже была на месте. Иван заглянул в ординаторскую и позвал подругу выйти с ним.
Зайдя в комнату дежурного врача, Иван достал подарки и передал их любимой женщине.
– Что это? – изумилась Юля.
– Померяй. Давай помогу.
– Иван! Зачем?
– Я люблю тебя, носи обязательно! Придумай что-нибудь – скопила, например.
– Спасибо!.. Я люблю тебя, – Юлька обняла Ивана и крепко прилипла к его губам в полном нежности и благодарности поцелуе.
Дни летели.
В отделении все текло своим чередом: поступали очередные полубольные амбулаторные, хроники и, крайне редко, действительно больные пациенты, нуждающиеся в экстренной помощи.