– Видимо кто-то все-таки есть.
– Пойдем посмотрим.
– Здравствуйте, темные пророки… – поклонился Фелориэн, когда мы подошли к Юрте. На шатер это убожество все-таки не тянуло.
– И тебе не кашлять, рассказывай.
– Лучше вам все самим увидеть, – сказал клыкастый и откинул закрывающий вход полог.
Увидеть так увидеть, чуть наклонившись первым вошел в юрту и поморщился от стоящего тут запах. Воняло смесью трав, дыма, пота, какой-то гнили и вообще возникло ощущение, что попал в комнату с безнадежно больным, находящимся при смерти. Частично оказался прав. Рядом с багровыми углями очага действительно обнаружился иссушенный дед. Настолько старый, что даже выпирающие из-под верхней губы клыки почти стерлись, а зеленая кожа стала черно-серой. Но кроме явно находящегося на последнем издыхании орка, в юрте нашлись четверо орчат. Две девочки, лет сем-восьми, пацан лет девяти и младенец, возраст которого определить затрудняюсь. Нет у меня соответствующего опыта.
– Мартин, – растерянно посмотрел на друга.
– Кхм, – сказал тот, беспомощно огляделся, но быстро собрался, тряхнул головой и снял трезубый посох.
Первым делом он наколдовал воды. К сожалению, с бытовыми заклинаниями у него оказалось никак, но он выкрутился. Взял здоровый казан, создал над ним магический щит и запустил в него простейшей водяной стрелой. Та разлетелась брызгами, большая часть из которых оказалась в казане. Еще два повтора и он кивнул мне:
– Детей напои, вон какие губы сухие.
– Понял, – взяв полный свежей воды казан, осторожно потащил его в угол, где за спиной орченка сбились кучкой остальные детишки. – Мы друзья, пейте, – сказал, опуская перед ними воду и отступая назад. Не стоит их пугать еще больше.
В это время Мартин наложил на деда исцеляющее заклинание и каких-то бафов, но все потуги оказались тщетны. Старый орк в себя не пришел.
– Бесполезно, – сказал Фелориум, – мы пробовали амулеты и зелья, не помогают.
– Что думаешь? – спросил, подходя к Мартину.
– Могу предположить очень мощное проклятие, во всяком случае очень на него похоже, опять же гремлины, – сказал он, убирая трезубый жезл на пояс.
– А эти тут причем? – удивился, услышав о наших техношаманах самоучках.
– Извилинами пошевели, – посоветовал Мартин, раздраженно.
– Маги, – дошло до меня.
– Именно, – кивнул он. – Через земли орков прошли парочка недоделанных сталкеров, у которой мы разжились картой, и, видимо, принесла на себе проклятье, которое стоило жизни хозяевам гремлинов.
– Но на игроков оно не действует.
– Видимо нет, а может они в храм какой завернули и полное очищение прошли. Орки поклоняются духам, у них только святилища есть, а маги в горах и вовсе никого над собой не признают, вот и вымерли.
– И что делать будем? – спросил, краем глаза смотря за тем, как орчата пьют воду. Мне понравилось, что пацан сначала девчонок напоил, и лишь потом сам остатки допил.
– Вариантов ровно два. Первый – топаем дальше. Раз гремлинов и огров с троллями проклятие не тронуло, значит опасно оно может быть исключительно ламиям, нам и, возможно, клыкастиками, – Мартин посмотрел на Фелориума, но тот лишь головой покачал.
– У нас все хорошо, – сказал он.
– Судя по карте, в джунглях есть храмы или их останки, так что, даже в крайнем случае, выкрутимся.
– А второй вариант? Разобраться с проклятьем?
– Угу, – кивнул Мартин. – Если мы поможем оркам, то обеспечим Владыку новыми подданными, да и просто не по людски мимо проходить.
– Редкий случай, когда мораль и выгода идут рука об руку.
– Да ладно, будто мы и без выгоды бы мимо не прошли, – скривился Мартин.
– Что же ты тогда первый вариант озвучил? – искоса посмотрел на друга.
– Для порядка, – дернул он плечом.
– Логичный ты наш, все бы тебе просчитывать.
– Тяжелое детство. Иди лучше с детишками поговори.
– Почему я?
– Во-первых, ты поделился с ними водой, а по законам степей и разных пустынь это кое-что да значит. Во-вторых, тебе скоро предстоит стать отцом, вот и начинай приобретать опыт.
– Да какой… – возмутился, но потом просто махнул рукой и принялся шарить в безразмерной сумке. Вода-водой, но и поесть орчатам не помешает.
Вытащив вяленый окорок, пару лепешек и чудом завалявшееся яблоко, присел на волчью шкуру, немного в стороне от детей, и мысленно чертыхнулся – не подумал о какой-нибудь тряпице, а выкладывать еду прямо на грязный мех что-то не хотелось.
– Мартин, – окликнул напарника, чертящего что-то концом посоха.
– А? – отозвался он, не прекращая манипуляций.
– У тебя чистой тряпки не найдется?
– Нет, – мотнул он головой, – занятый своим чертежом.