– Замри! – крикнул я, и вся команда скаутов-разведчиков древних сокровищ попадала в траву. С ними рухнул и улыбчивый Боря.
– Так, жена! Времени у нас совсем мало, – сказал я. – В основном интерес контрагентов уже достаточно чётко проявился: меня выпотрошить на указание мест с закопанным золотишком, тебе доставить вшестером несколько незабываемых приятных минут, а потом нас закопать в одной могилке. Я всегда с умилением читал строки: "Они любили друг друга всю жизнь и умерли в один день", но нам эдак ещё рановато, думаю. К чёрту намеченное на сегодня японское кладбище, этих русских обсосов брать будешь? Они тебе нужны?
Даша поморщилась.
– С паршивой овцы… А несколько приятных минут с тебя, архимагистр! Эти гады испортили мне весь день. Кажется, у меня начинается мигрень!
И она тургеневской барышней откинула голову, прикрыла глаза и расслабленно приложила тыльную сторону ладони к своему лбу. Стазу стало понятно, что девушке срочно необходима таблетка "Ибупрофена". Или "Турбухалер" на худой конец.
– Ничего! Я договорюсь, и мы с тобой метнёмся в знакомую сауну. Там я быстро поставлю тебя на ноги!
– В позу пьющего оленя? – коварно улыбнулась мне Даша.
– Ага, оленя или страуса… Отвернись на минуту. Я их приведу к нужному знаменателю и заземлю на ноль. А потом ты забьёшь их мятущиеся души в свой жезл… Готово, приступай. А я за нами пока подчищу.
Поскольку салон проката в подлости был не замечен, покойный Борюсик был ведь наёмным работником, "Секвойю" я оставил на колёсах. Насчёт наших отпечатков в машине я не боялся. Всё же три дня в ней мотались, сойдёт и так. А вот жёваный джип братков я развеял совсем. Как и тела новых Дашиных духов. Не было их совершенно. И тут, и на земле вообще. Такой сволоте только в жезле супруги сидеть. И работать по мере сил, зарабатывая себе прощение. Но это ещё далеко впереди.
Порталом мы вернулись в наш домик. Я сразу набрал телефон салона проката.
– Алло, девушка, это ваши клиенты беспокоят. Да, которые на "Секвойе"… Уже больше часа прошло, как машина за нами должна была подойти, а её всё нет и нет. Водитель забухал? Пьёт наше шампанское? Я отменяю на сегодня заказ. А завтра как обычно. И восстановите содержимое холодильника. Копии счетов и перечень деликатесов у вас есть. Принимаю ваши извинения, девушка, но планы на день ваш салон нам полностью поломал. Скидка меня не интересует. Потраченное время дороже… До свидания, барышня. Разбирайтесь в этом происшествии сами.
Прервал разговор и тут же набрал Музей.
– Это Игорь, здрасьте. Сауна сейчас свободна? Можно занять часа на три? Только никакого подселения – я с женой! Пивка вам подброшу, я недавно попробовал австрийское "Fucking hell" – это просто здорово! Да нет! Не "Факинг шит", а именно "Фукинг хэлл". Это городишко там такой, Фуккинг называется. Ну, вскроете коробку, разберётесь.
И к Даше.
– Ну, что, Бэмби? Пошли грехи отмывать? В любимой позе, в самом гнезде военно-морского разврата?
Глава 11.
– Навались, православные! Давай-давай, славяне! Ещё один рывок, – просипел я, из последних сил толкая здоровенный, весь обклеенный цветными бумажками и украшенный надписью "Armadio" фанерный мебельный ящик по гладкому полу подземелья телепорта Башни "Семи углов". – Это последний короб. Сейчас нас местные носильники-потаскуны заменят.
Фёдор хрюкнул и закашлялся. Дядя Мотя, обивая ладонью запачканную итальянской складской пылью штанину комбинезона-подменки из его гаража, сурово посмотрел на меня.
– Вообще-то, кроме тебя славян тут нету, Игорь. А самый хитрый православный, твой батя, подписывает бумаги и закрывает сделку с этой миланской мебельной фабрикой. И официально сдристнул от погрузочных работ. А мы тут потеем…
– Вон возьми в углу холодного пивка, дядя Мотя. Для тебя специально приготовил, – сразу же сказал я, желая избежать заслуженного выговорёшника. Мебель была для меня, вручную её можно было не таскать, а просто перенести заклинанием "Потери веса", но мне вдруг захотелось фраернуться и показать батиным друзьям, которых он пригласил на свадьбу сына, свою удаль и силушку молодецкую. Вот поэтому мы и ургучили на перевалке купленной для Башни мебели с отцовскими друганами.