Машина за спиной завизжала тормозами, этот пронзительный, режущий уши звук заглушил вой сирены. Но хорошо, что коп перестал хоть в спину кричать. А может, наоборот, плохо? Сейчас он вылезет, бросит свою «тачку» и рванёт следом, на перехват с «травматом» в руке наперевес.
Понимая это, Эдвард снова заставил себя бежать. Бежать! Только не шагом! Только не плестись! Только не останавливаться!
Голова кружилась всё сильнее, и всё сильнее заплетались ноги. Ботинки стали тяжелее раза в четыре, и сердце выпрыгивало из груди так, будто ему там совсем не осталось места.
Продираясь через близко посаженные друг к другу ели, пару раз он спотыкался о корни и падал на колени, и каждый раз думал, что поднимается в последний раз, в следующий просто не выдержит и останется на земле ждать появления полицейских. А дальше пусть делают с ним, что хотят, даже убивают – ему уже всё равно.
Аллея уводила его в сквер, больше похожий на парк своими размерами. В детстве он вообще казался нехоженым лесом, где можно встретить дикого зверя или разбойников. Детские дурацкие мечты о приключениях! Кто о них не мечтал в десять лет? А вот настоящих приключений Эдвард за эти месяцы столько хлебнул, что на всю оставшуюся жизнь теперь хватит.
Плотная земля, чуть присыпанная иголками хвои и веточками, сменилась звенящей под подошвами плиткой, а потом и каменистой скальной осыпью. Камень, невысокие скалы – следы от старого, почти полностью уничтоженного людьми горного массива сохранили когда-то, когда город стал разрастаться вширь. Некоторые природные пещеры расчистили и углубили, превратив в цепочку уютных гротов для отдыха и уединения.
В детстве Эдвард боялся летучих мышей и бродячих кошек, частенько встречающихся там, боялся пыли и паутины, и ответной ругани матери на испачканную одежду. Сейчас он просто вполз в ближайшую из пещер и, держась за стену ладонью, побрёл поглубже в темноту, шёл, пока не запнулся и не упал на сухой каменный пол, пыльный и шершавый.
Всё! Сил двигаться больше не было! Найдут – значит, найдут! Догонят – значит, догонят! Он не сдвинется с места. И шагу больше не сделает! Хватит этой муки! Хватит с него!
Потянул сползший капюшон на голову, спрятать лицо от возможных побоев, неизбежных при задержании, когда пальцами наткнулся на пластиковое оперение парализующей стрелки, воткнувшейся в спину над правой лопаткой.
Вот оно что, значит! Вот, почему ему так плохо, что даже ноги не идут и голова кружится. В него стреляли, а он и не понял. Не заметил ничего и не почувствовал, пока бежал.
Эти стрелки с крошечной капсулой парализующего наркотика способны свалить с ног любого, но при двух условиях: игла должна попасть в участок тела, незащищённый одеждой, а чтоб подействовать в полную силу, желательно целить в шею или в горло.
Коп малость ошибся, стреляя на ходу по движущейся мишени, за то ему спасибо, но отрава эта так и так попала в кровь, не в той мере, конечно, чтоб вывести из строя, но голова уже перестала соображать, и ноги больше не держали.
Эдвард и не сопротивлялся этому, смирился. Найдут – и найдут! Ничего уже не поделаешь, останется послушно поднять руки.
Лежал, ждал, прислушиваясь с закрытыми глазами к звукам голосов и к шуму шагов своего упорного преследователя. Наверняка, он уже успел связаться с группой Гервина, и все они явятся в эти пещеры совсем скоро. Сколько минут у него есть, Эдвард мог только гадать, но без отдыха, пусть даже небольшого, уйти далеко он не сможет так и так.
Кромешная тьма, тишина и холод окружали его со всех сторон, но даже в этой пещере он чувствовал себя лучше, чем посреди людной улицы. Так он и задремал тут, не справляясь с наркотической слабостью, уснул, как лежал, ничком на полу, лицом уткнувшись в скрещенные перед собой руки, натянув капюшон как можно ниже.
Да это и не сон, скорее, был, а так, какое-то бессознательное забытьё, без картинок и почти без отдыха. Но ни пинки, ни окрики полицейских его так и не разбудили – Эдвард очнулся сам от дикого холода, пробирающего до костей. От него и куртка не спасала. Холод от камня, на котором он лежал и к которому прижимался правым боком, от него как будто даже сердце застыло, закоченели пальцы на руках и ноги в ботинках.