– «...Ты теперь знаешь имя. Что толку? Человек этот мёртв. Его не спросишь, зачем он следил за тобой...» Помните? Это ваши слова? Я мог бы воспроизвести перед вами всю запись, но она пока на обработке у эксперта. Сейчас у меня с собой лишь эта распечатка! – Гервин помахал бумагами в поднятой руке и снова бросил их на стол. – Вы прекрасно знаете, что Вастис мёртв. К чему эта комедия? Знаете, что он следил за вашим другом, и ему нужна была его девушка... Так понимаю, речь о пострадавшей, о Кристине Вэлли? И это значит, что Стентон занялся самостоятельным расследованием. Что он планирует делать вообще? Найти убийцу? Того, кто покушался и тем самым подставил его? Этого самого Вастиса? Или за ним стоит ещё кто-то третий? Это так? Если так, вы понимаете, насколько это всё серьёзно? Стентон уже нашёл этого самого Вастиса... Он был как-то причастен к исчезновению или к гибели этого человека? Что вы знаете? И при чём здесь «ТРИатика» и «Витра-М»? Ничего не понимаю! А вы? Вы хоть что-то понимаете? Какая-то экспертная комиссия и этот стимулятор омоложения...
Дик Торренс громко выдохнул через разжатые зубы, не зная, что ответить на все эти вопросы. Как же их много! Гервина даже немного жаль за то, что, имея эту запись, он не может ничего понять, хоть и пытается, и вынужден в открытую признаваться в собственной слабости – мало того! – даже помощи просить. Просить или требовать, подключая шантаж?
– Я изучал материалы дела, я помню. Стентон состоял в какой-то комиссии по проверке лекарств. «Витра-М» был одним из таких, это так? Это так важно? Почему вы говорили об этом тогда? Вы же знаете что-то об этом, не так ли? Если это может помочь расследованию, зачем скрывать? Вы боитесь возможных угроз? От кого? Стентон тоже в опасности?
Торренс ответил на все эти вопросы лишь усмешкой, а потом, немного помолчав в раздумье, добавил:
– Стентон был в опасности с того момента, как оказался на Кледерс. Кого это волновало? Судью? Следователя?
– Теперь я – следователь! И мне не всё равно. Я хочу знать, как покушение на молодую девушку, пусть даже и медсестру в крупнейшей клинике нашего города, может быть связано со стимулятором омоложения. Если вы знаете, скажите! И если уж ваш подзащитный действительно невиновен...
– Он невиновен! – Торренс снова повысил голос, встречая прямой взгляд Гервина, повторил всё с той же твёрдостью: – Он – невиновен!
Детектив испытывающим долгим взглядом смотрел на Дика, но тот не смутился, не отвёл глаз. Он, и правда, верил в то, что говорил сейчас.
– Экспертная комиссия по приёмке всех этих лекарств как-то связана с арестом и обвинением Стентона? – спросил Гервин, заглянув в очередной раз в распечатку на столе перед собой. – Что вам известно об этом?
– Кое-что мне, действительно, известно, – осторожно согласился Дик, немного помолчав, – небольшие догадки самого Эдварда Стентона. Ничего существенного пока. Но с выводами я привык не торопиться, сами понимаете: издержки профессии. – Он улыбнулся, но какой-то незнакомой улыбкой, будто пытался скрыть с её помощью иной смысл своих слов.
– Я, конечно, поспрашиваю знающих людей. – Кивнул Гервин раз и другой. – И кто такая Лисса Ангуин, узнаю обязательно. И при чём тут «ТРИатика» и их стимулятор... Речь, как я правильно понял, о том самом «Витра-М»... Но если вы желаете помочь своему другу, если вы настроены добиваться правды...
– Если правда всплывёт, боюсь, вы не сумеете помочь Эду! – резко перебил Гервина Дик. – В камере предварительного заключения он будет в не меньшей опасности, чем там, на улице...
Он головой мотнул себе за плечо, указывая на карту города и мигающие точки активированных маркеров. Таким небрежным вдруг показалось Гервину это движение, но он в ответ лишь губы поджал, усилием воли заставляя себя задавить глубоко в груди вспышку гнева.
Никто не знает, а этот мальчишка особенно, каких трудов – адских прям-таки! – стоило их команде за долгую бессонную ночь собрать и обработать всю информацию. Камеры, живые свидетели, рапорты дорожного патрульного и ночного патруля, эта компания молодёжи со своими противоречивыми показаниями и поиск гостиницы, в одной из комнат которой под чужим именем проживал Стентон эти последние дни – всё уместилось в несколько светящихся точечек на карте. И как широко они разбросаны по разным районам города! Но это последнее, что известно о действиях Имитатора. И это не пустые догадки и предположения – это факты! И не смеет этот адвокатик так небрежно дёргать своей красивой головой на результат их титанического труда. Просто не смеет!