– Откройте мне. Я пойду.
Она послушно кивнула с отсутствующим видом, держала эспандер на ладони так осторожно, точно хрупкую новогоднюю игрушку из коллекции старинных стеклянных шаров.
– Скажите Вику, что я буду его ждать. Всё равно буду... Может, он ещё передумает... – попросила на прощанье, отмыкая свободной ладонью замок и скидывая цепочку.
– Конечно же. Я обязательно скажу, – заверил Эдвард. Эта ложь и это обещание дались ему легче всего.
Он шагнул за порог в общий коридор и обернулся, прощаясь, он знал, что никогда больше не увидит эту женщину. И она не торопилась захлопнуть дверь, провожала взглядом. А потом сказала вдруг тихо, почти шёпотом:
– Нет. Вы не увидите Вика больше. Если б вы должны были встретиться, вы бы отдали ему этого уродца. Лично ему...
Эдвард моргнул растерянно, не зная, что сказать на это всё. Дверь закрылась перед ним, а он стоял ещё какое-то время, с трудом осознавая услышанное.
Мираэлла и сама всё поняла. Сердцем почуяла, догадалась или всё дело, и правда, в этом эспандере? Не надо было, наверное, ей его отдавать... Она подумает ещё немного, обмыслит весь разговор – и поймёт, что ждать ей больше некого. Виктор Вастис к ней не вернётся.
И никакие слова, никакие заверения тут не помогут.
С тяжёлым вздохом от нестерпимой душевной муки Эдвард поплёлся в сторону лестницы. Боль в ноге попритихла, но каждый шаг всё равно оставался тяжёлым, как через силу.
Глава 29.1
ГЛАВА 29
Эдвард со школы не бывал в публичной библиотеке, а в этой даже читальный зал общего доступа показался ему таким уютным, таким по-домашнему маленьким со своими плотными шторами на окнах и живыми цветами в простенках. Мягкий тёплый свет струился с потолка, у нескольких посетителей на столах горели настольные лампы, и сама спокойная, мирная атмосфера навевала покой и тихую радость.
Такого чувства на душе Эдвард давно уже не испытывал. Быть может, ещё в прежней жизни, той, в которой не было Кледерс и капитана Артурса с его шокером и дубинкой, Головастого Стью и его ребят, Длиннорукого Чака и Монкса, стреляющего почти в упор.
Если б ещё здесь можно было остаться на всю ночь, в этом тепле, покое и тишине, и не искать угол для предстоящей ночи.
Ещё в фойе на последнюю мелочь из карманов Эдвард купил в автомате несколько протеиновых батончиков. После них приглушённое чувство постоянного голода позволило расслабиться и подумать о делах.
Разговор с Мираэллой Штоисс не шёл никак из головы, и окружающая тишина читального зала помогала сосредоточиться на важных мыслях.
Что-то нужно было делать, пока ещё есть время. Немного его осталось, что ни говори. Близкую опасность Эдвард кожей чувствовал и постоянно оглядывался по сторонам, следил краем глаза за каждым в зале со своего места за самым последним столиком у большого горшка с высоким разлапистым деревцем. Отсюда отлично просматривалась дверь, стойка библиотекаря и те из посетителей, кто мог нести опасность: пара мужчин в возрасте. Двух пожилых женщин Эдвард в расчёт не брал, пусть и дальше листают свои журналы кулинарных рецептов.
«Персональник» с выведенным сенсорным экраном обработал полученный запрос в считанные секунды. Лисса Ангуин, – председатель экспертной комиссии – всегда тепло и по-дружески относившаяся к Эдварду, на этот раз даже ахнула, пальцами прикрывая губы. Глаза её в сеточке мелких морщинок встревожено потемнели.
– Эд... Эд, это ты... Боже, мне сказали, что ты сейчас в бегах. И ещё обвинение это нелепое... Что это всё и тебя коснулось тоже...
Лисса не только отвечала за всю поступающую документацию, поддерживала связь между членами группы, назначала общие встречи, она очень много знала о каждом из них и в силу своего возраста иной раз выступала в роли старшего, кто мог помочь советом и добрым словом.
– Полиция связывалась со мной ещё сегодня утром. Этот детектив-следователь... он задавал очень странные вопросы.
– Вопросы? Какие ещё вопросы? – Эдвард нахмурился, ничего не понимая.
Это он собирался спрашивать председателя их группы, хотел узнать всё про всех, что ещё известно, и разговор этот мог затянуться надолго.