Эдвард сглотнул в ожидании выстрела, но сам даже глаз не отвёл, так и продолжал смотреть Отису в лицо.
– Не бойся, тут тебя не грохнем! – Коротко и сухо засмеялся тот, опуская руку. – Зачем нам здесь твои кровь и мозги на полу? Грязь разводить...
Отис ладонь неожиданно положил Эдварду на колено, накрывая место раны, стиснул с вопросом:
– Это сюда тебя подстрелили, дружочек?
Эдвард дёрнулся, вскидываясь, зашипел сквозь зубы от резкой боли, током пробившей всё тело. Руками в наручниках попытался оттолкнуть Отиса ударом в грудь, но тот рассмеялся лишь ещё громче и снова сильно пальцы стиснул.
– Я видел, как ты хромаешь, – зашептал очень тихо, в самое лицо. – Подумал поначалу, что это вывих. Но нет! Это огнестрел! Насквозь через мясо пуля прошла, так ведь? Повезло тебе. Если бы застряла в косточке, ты бы отбегался уже... подыхал бы где-нибудь под мусорным баком. Или в море ещё...
– Хватит! – закричал Эдвард, снова толкая Отиса в грудь, но теперь с большей силой. Зачем он это делает вообще? Просто убить ему мало? Ещё помучить напоследок, так, что ли?
– Ну, говори тогда: какие у тебя дела с копами? Чего тебе пообещали? Чего ты сделать должен? Та ерунда в телефоне – это всё, что Гервин знает? Он поверил твоему трёпу, да?
– Я не знаю... не знаю ничего... я вообще один... – прошептал Эдвард, по взгляду этого маньяка уже понимая, что тот ему не верит. Ни одному слову не верит!
Боль в ране продолжала пульсировать, медленно затихая. И по тому, как именно болит, ясно было одно: воспаление всё-таки началось. Поэтому так тяжело давались все подъёмы по лестнице и долгая ходьба без отдыха. Дело не в усталости, а в грязной повязке, которую давно надо было сменить.
А Отис убрал ладонь с колена, но зато теперь дулом пистолета в него упёрся, спросил всё так же тихо:
– Сколько раз в тебя тот дурак на катере стрелял? Помнишь? Криворукий... Прострелил бы сустав или кость перебил, и ты бы ещё тогда нахлебался, ведь так? И нас бы от стольких забот избавил...
Эдвард никак на это не ответил, он часто и коротко дышал, втягивая воздух через разжатые зубы, глядел на Отиса и просто молчал.
– Ну, ты ж у нас везучий парень, да? И в тюряге тебя не прибили и с катера ты удрал, и от копов бегал... и от нас... – последние слова Отис выцедил с задумчивым видом, а сам продолжал кривиться в усмешке. – И сейчас ещё надеешься на что-то там... Вон, какой спокойненький сидишь... такой тихий и послушный... Аж смотреть на тебя тошно.
Срез дула теперь давил в самую рану, и по лицу Эдварда Отис это тут же понял – и улыбнулся шире с большей радостью.
– Хотелось бы сказать: ничего личного. Ведь так обычно говорят в подобных случаях. Но извини... Ты всем нам спокойную жизнь подпортил...
– И Кринвину, что ли, тоже? – вместе с беззвучным стоном боли выдохнул Эдвард. – Это из-за него всё... столько людей...
– А-а... Разболтать меня надеешься! – рассмеялся со злостью Отис.
Он всё время чувствовал во всём происходящем какой-то скрытый подвох. Поэтому не хотел называть никаких имён. И сейчас при упоминании фамилии всем известного миллионера нахмурился сердито. Казалось, ещё хоть слово – и ударит! Или выстрелит... Но нет! Его телефон отвлёк от разговора очередным входящим.
– Да чтоб вас... – Под прямым взглядом Эдварда Отис полез во внутренний карман пальто. Он ждал звонок от своих ребят, но это оказался кто-то другой.
По выражению лица Отиса, по его невольному удивлённому смеху, Эдвард догадался тут же: звонит сам Дженделл Кринвин. Заговорили о нём – и нате вам! Как почуял, вот точно-то!
– Ждём второго! – ответил Отис на встречный вопрос коротко и чётко. – Чего звонить зря? Управимся, тогда уж...
Эдвард слушал разговор, но лишь по ответным репликам своего похитителя мог догадываться, что именно ему говорит его собеседник. А он нервничает, поди, ждёт не дождётся... извёлся, бедняга, аж сам названивать принялся.
– Успеем по темноте обернуться. Всё сделаем, как надо на этот раз, – заверял своего работодателя Отис таким спокойным уверенным голосом, как будто самое сложное в его деле уже было сделано. – Катер? – переспросил вдруг немного растерянно. – В ремонте... А почему же сразу... Что? Нельзя было предупредить сразу? Ну-у... Завтра могло бы быть поздно. Вернее, совсем никак. И что же, держать их обоих до завтрашней ночи?.. Нет, это не вариант! Будем, значит, искать другой способ.