Тот его неожиданный визит в офис концерна, те машины с мигалками и присутствие прессы – всё это заставило понервничать. Не испугаться, конечно, но о многом подумать. И повторение подобной щекотливой ситуации и уж тем более обыск с бригадой криминалистов – это то, чего Кринвин хотел меньше всего на свете, и то, чего он не допустит ни в коем случае. Даже если придётся при этом самому замарать руки.
– У тебя же есть с собой пистолет...
– Есть, и что? – не понял Отис.
– Я сам хочу это сделать! Я видеть хочу, как этот гад на дно пойдёт! Он и дружок этот его смазливый!
– Дружка привезут сейчас, тогда и сделаем всё разом. Он поэтому жив пока. Мы просто ждём второго... А потом, как обычно – в мешок и на дно. Одежду отдельно. И подальше от берега на этот раз, чтоб не выловил никто.
– Не надо ждать! – Кринвину такой план не понравился. – Возвращаемся сейчас ко мне все вместе и убираем его по-тихому.
– На яхту?! К вам – на яхту?! – Отис от изумления даже рассмеялся коротким почти беззвучным смешком. – Там же люди сейчас... гости... и...
– Почти все спят уже! – перебил миллионер нетерпеливо. – И все пьяны поголовно. Никто ничего не поймёт. А до утра они разбредутся кто куда, и можно будет выйти в море. Моя лицензия продлена, мне даже разрешение у береговой службы не нужно запрашивать. Ты и эти... твои... – Кринвин головой мотнул в сторону Мака. – Вы же поможете мне всё сделать?
Отис на это плечом дёрнул, покусывая губы. Что-то ему не нравилось. Эдвард видел это по его лицу и по взгляду, видел и ещё продолжал на что-то надеяться. Пока есть время, и, значит, можно что-то придумать, поискать хоть какой-то выход, но на яхте этого миллионера да ещё и в открытом море шансов не останется. Всё зависело сейчас лишь от Отиса: согласится он на план своего хозяина или предпочтёт придерживаться собственного?
– Ладно, сейчас... – И Отис сдался! – Ребятам звякну... Когда они подъехать должны... Чего-то тянут...
– Да Бог с ним, с адвокатом этим! – Отмахнулся Кринвин, оживляясь. – Один он ничего не способен сделать! Да и после с ним всегда можно будет разобраться. Сначала – этого!
Он своими чёрными огромными зрачками сверлил Эдварда, со злорадством губы кривил и, когда Отис всё же отошёл немного в сторону, чтоб позвонить, не выдержал, приказал коротко:
– Встать, тварь!
Приказам, отданным таким тоном, Эдвард давно привык повиноваться, не размышляя, он и на этот раз выпрямился, невольно прикрывая живот руками, сцепленными наручниками. Немного снизу разглядывал холёное лицо молодого миллионера. Красивый, гад. Гладенький, светловолосый от природы, и черты лица без единого изъяна с признаком хорошей породы. И пахло от него каким-то незнакомым, но явно очень дорогим парфюмом. Он бы, наверняка, предпочёл сейчас и дальше развлекаться на своём «Анастатисе» в компании таких же дорого упакованных и пьяных гостей, но пришлось тащиться куда-то через ночь и снег, идти улаживать возникшую проблему.
Чувствуя себя этой самой проблемой, омрачившей беспечную жизнь молодого успешного во всём миллионера и бизнесмена, Эдвард скривился в довольной усмешке неожиданного даже самому себе превосходства. И тут же получил за это!
Удар в лицо оказался на удивление сильным и резким – Эдвард даже зажмуриться не успел. Упал на коробки за своей спиной, только из-за всей этой тесноты и не очутился на бетонном полу.
А удар-то хороший у него, у этого красавчика, надо отдать ему должное. Видно, занимался где-то специально. Боксом занимался или рукопашными единоборствами. Так, небось, для поддержания формы и собственного удовольствия. И, значит, на этом не остановится. И точно!
Не дожидаясь, пока Эдвард поднимется, Кринвин сам вздёрнул его на ноги, хватая за ворот расстёгнутой куртки, но для того лишь, чтоб отработать на нём классическую «двоечку» из двух ударов: один в живот, а другой в верх груди, чуть ниже горла. Да, если он и принял какой-то наркотик, то на скорость и силу ударов это никак не повлияло.
После удара в грудину Эдвард какое-то время, как показалось, вообще разучился дышать. Умирал, скорчившись на полу, хватая ртом воздух, и, глядя на начищенные туфли Кринвина у своего лица, ждал пинка в живот. Он, наверное, даже отключился на несколько секунд, выпадая из реальности, потому что голоса над собой расслышал не сразу, а понимать, что именно говорят, смог ещё позже.