А ведь они вполне могут ждать и в клинике, караулить под палатой Тины. Могут! Но если получится увидеться с ней, хоть парой слов обменяться, хоть взглядом – тогда пусть арестовывают. Тогда уже будет всё равно!
Эдвард задумался с лёгкой улыбкой, представляя момент этой самой встречи, глаза закрыл, чтоб лучше видеть ту самую картинку, и не понял, как провалился в беспамятство.
Сколько его не было, минуту или больше?
Глаза распахнул с ужасом и коротким вскриком. В первые секунды понять не мог, где он, где находится, и что происходит вообще. Что за машина? Что за человек рядом с ним? И почему так светло?
Машина вот только летела по Центральной магистрали с окраины города, а теперь оказалась на одном из мест пустующей парковки, основательно припорошенной снегом.
Парковка, площадка, высокое здание перед ней и ряды забеленных снегом елей – Эдвард тут же узнал главный корпус клиники «Медикал Корпорейшн». Линии фонарей и подъездные дорожки разбегались в стороны, уходили до центрального входа, а также вели к соседнему корпусу, ближайшему к нему, где располагались, как помнил Эдвард, детское отделение, роддом и центр «Сбережения детства». За все годы своей работы в клинике в том здании он не был ни разу.
Как же так? Почему? Эдвард не помнил совершенно, чтобы он называл адрес клиники. Или всё же называл? Называл, но забыл?
Видя его растерянность и замешательство, мужчина признался просто и прямо:
– Ты так и не смог сказать, чего ты хочешь, я сам привёз тебя сюда. Это ближайшая больница от того места. Здесь хорошие врачи... тебе помогут... даже идти никуда не придётся. И вот... – Хозяин машины приподнял с колен увесистый чемоданчик автомобильной аптечки. – Я сделал тебе один укол... вернее, инъекцию стимулятора... это для поддержания сердца... Ты поэтому очнулся сейчас. Это хорошо... это добрый знак...
Эдвард слушал, ничего не понимая, смотрел на свою левую руку, на поддёрнутый до локтя рукав куртки, на место прокола на сгибе, заклеенное прозрачным пластырем.
Ему самому показалось, что глаза он закрыл на минуту или на две, но в действительности... Сколько времени его не было? Полчаса? Больше? Вот так да!
Но снег за это время так и не стих, он продолжал валить крупными хлопьями, укутывая спящий город, скрывая очертания мира за окном. А здесь, в салоне автомобиля, было по-прежнему тепло и тихо.
Машинка сшивателя всё ещё была зажата мёртвой хваткой в левой руке и, глядя на неё, Эдвард резко вспомнил всё. Свой побег от полицейских и желание напоследок увидеться с Кристиной Вэлли. Увидеть и обнять...
Но как медленно соображает голова! Такая слабость в теле! Не хочется ничего. Ни говорить, ни двигаться, ни идти куда-то. Но ведь он же рядом уже. Совсем рядом! Нужно лишь добраться до корпуса реабилитации. Она должна быть там. Её, наверняка, перевели уже в это отделение. А этаж? Какой будет этаж?
Почему голова отказывается думать? И в глазах всё плывёт... Какой ещё укол мог ему поставить этот тип? Да что угодно, хоть успокоительное, хоть снотворное! Чтоб сейчас преспокойно копам сдать! И получить свою награду за поимку Имитатора! И стать героем дня для всех!
Эдвард чуть не с ненавистью на человека на месте водителя взглянул, и тот, как будто понимая что-то, заторопился, заговорил, оправдываясь:
– Это был мышечный стимулятор... Ничего больше! Я – врач-фармацевт, я разбираюсь в лекарствах... Тебе повезло, парень, понимаешь! Я мог проехать мимо... я мог вообще не поехать этой ночью на ту яхту... к этому вашему Кринвину... Он два дня отсылал меня... говорил, что занят по горло своими делами... что не может встретиться... Он и на яхте на этой своей тоже... А потом вообще ушёл куда-то! И я плюнул на всё и поехал к себе в гостиницу. Так не ведут дела! Какой смысл говорить о деле с пьяным человеком? А он...
– Дженделл Кринвин? – переспросил Эдвард, медленно моргая. Он одно только это и понял.
Снова этот человек! Очередной его знакомый рядом, и что он ещё вытворит, предугадать невозможно.
Рывком отжав внутреннюю ручку дверцы, Эдвард вывалился из машины в снег. Её хозяин кричал ему что-то в спину, но он ничего больше не хотел слышать. Нужно бежать! Спасаться!