Все дни, пока шёл судебный процесс, она держалась очень ровно, была вежлива со всеми, даже с Эдвардом. Глядя на неё, он с трудом мог поверить в то, что говорил о ней Дик. Свою пристрастность она ни разу не выказала. Ни взглядом, ни голосом. Может, поэтому прозвучавший приговор явился для Эдварда полной неожиданностью:
– Добропорядочные граждане проголосовали, и уголовный суд Паркис-сити принял решение: обвиняемый Эдвард Льюис Стентон, дело №14228, признан виновным. Рассмотрев подробности, заслушав свидетелей со стороны обвинения и защиты, предоставив обвиняемому сказать слово в оправдание или покаяние, суд постановил: обвиняемый, имеющий генную модификацию по типу В, признан реально и потенциально опасным для общества. Следовательно, отбывание наказания будет проходить в тюрьме Кледерс на одноимённом острове. Срок наказания определён при этом как высшая мера по данному преступлению, то есть пожизненный.
Решение суда может быть обжаловано в двустороннем порядке в любой неограниченный срок...
Судья говорила что-то ещё, давала объяснения бледному до зелени Дику, сам же Эдвард ничего не слышал.
«Пожизненное... в тюрьме Кледерс... В Кледерсе до конца своих дней?! Господь Всемогущий! Как же это так? Как так? Как такое могло случиться?»
Дик тряс его за плечо, кричал в лицо:
– Мы будем подавать на пересмотр... Ты только не паникуй, хорошо? Только без паники... Без истерик... Я тебя одного не оставлю... Мы будем добиваться апелляции...
Эдвард смотрел на него, на окруживших его репортёров, телевизионщиков и полицейских отстранённо-помутневшим взглядом. Ничего он не слышал в эту минуту, не слышал и не понимал.
Глава 4
ГЛАВА 4
Август 2078 года выдался неожиданно холодным и сырым. Погоду люди так и не научились контролировать полностью. Море в заливе Ла-Пасифик и раньше-то всегда было беспокойным, а в этот день волны казались просто огромными. И ещё мешал шквальный ветер. Катер до острова добрался лишь к 16 часам.
Новоприбывший заключённый, пока провели все формальности приёмки с переодеванием и выдачей всех положенных ему личных вещей, еле-еле успел на ужин. А ужинали на Кледерсе рано, в шесть часов вечера.
Сам начальник тюремной охраны и ещё два его подчинённых лично сопровождали новичка на всём его пути от камеры до столовой.
Наверное, в любой другой ситуации Эдвард был бы рад такому почёту со стороны тюремного начальства, но он находился в таком удручённом и подавленном состоянии, что мог лишь тупо подчиняться приказам и следовать, куда укажут.
Его встретили настороженным молчанием. Весть о преступнике, посягнувшем на жизнь беременной молодой женщины, докатилась до «старожилов» тюрьмы намного раньше, чем прибыл сам виновник слухов. О нём рассказывали страшные вещи, такие жуткие подробности громкого дела убийцы-имитатора обсуждались всеми, кто имел язык и уши, и поэтому при появлении Эдварда в зале столовой все, как по команде, подняли головы от своих чашек с едой.
Выдох разочарования и даже облегчения прокатился по огромному залу. Но не все сразу же вернулись к прерванному ужину, кое-кто продолжал разглядывать новенького с недвусмысленным интересом. Ещё бы! Тюрьма Кледерс семь лет не видела свежей крови, полная изоляция от жизни извне вызывала и любопытство иного рода. Последние новости мира, техники и кино, они, казалось, оставляли отпечаток на внешнем облике нового жильца. Его модная причёска, чистота незагрубелых от физической работы рук, даже отсутствие того характерного тюремного запаха от одежды и от самого тела – это видел и чувствовал каждый.
Сам же Эдвард не заметил ничего, скользнув по серым пятнам одинаково чужих лиц равнодушным взглядом, молча принялся за еду. Он очень устал за день, прямо-таки вымотался, он готов был съесть что угодно, поэтому суп из морских водорослей и беспалых рачков показался ему вкуснее самых изысканных ресторанных блюд.
Всё это придётся потерпеть. Бог знает, ещё сколько, но не навсегда ведь. Не на всю жизнь, как объявили в приговоре. Дик поможет, он обещал помочь, значит, сделает всё, что только можно. Он не оставит своего лучшего друга в этом кошмаре. Будет ещё апелляция. Обязательно будет! Когда-то ж они там разберутся, наконец, и найдут настоящего убийцу.