Где вот только? В любой гостинице или в мотеле нужны документы и полное имя, это не вариант. Что тогда? Что делать?
Вызывающе красный электромобиль вильнул с дороги на обочину, и Эдвард от неожиданности сбавил шаг, отвлёкся от собственных мыслей.
– Эй, приятель! – его окликнул какой-то молодой человек, выглянувший в приоткрывшуюся дверцу машины. – Где-то тут ребята собраться должны были... Не знаешь, где? Забегаловка какая-то с музыкой...
Эдвард лишь на миг задумался, рукой махнул себе за спину, добавил:
– «Весёлая К». Там сейчас веселятся...
– А ты сам чего не с ними? Выходные же... Сам Бог велел...
Из салона машины лилась музыка, и стлался дымок вескалина, звучали звонкие девичьи голоса и заразительный смех.
– Эй, молоденький! – крикнула одна из девушек, высовывая личико наружу. Тёмные глаза задорно блестели в свете фонарей из-под пушистой чёлки. – С нами поехали! Повеселимся!
Эдвард не хотел веселиться. Даже это вот внимание к себе его и пугало, и настораживало. Мотая головой, он неприметным движением потянул капюшон пониже, опустил глаза.
– Да он на съёме, поди, за работой! – перекрикивая музыку, подала голос другая девушка из глубины салона. Лицо её еле различалось при тусклом внутреннем свете. Те, кто сидели в машине, громко с пониманием смеялись, пока дверца не захлопнулась, а сама машина с шумом не сорвалась прочь.
Эдвард проводил её глазами, чувствуя, как губы кривит сухая горькая усмешка. В другой раз он бы, пожалуй, оскорбился тому, что его приняли за проститутку, сейчас ему было всё равно. Главное, чтоб отстали и в лицо не запомнили, чтоб не сообщили потом копам. А всё остальное – ерунда!
Глава 23
ГЛАВА 23
Фонтан работал последние дни в этом сезоне. Огромный букет роз из золотистого металлического сплава, по замыслу скульптора, брошенный на высокий гранитный постамент, линиями своими напоминающий угол кухонного стола, всегда привлекал зрителей оригинальностью исполнения.
Ледяная вода, стекающая каскадом из полураскрытых бутонов, мелкими брызгами разбивалась о камень, оседала на лицо и на руки, так близко Эдвард остановился у края каменной чаши, повторяющей формой изысканную цветочную вазу.
Людей в парке совсем немного. Герри с местом хорошо подгадал. На выходные и ремонтные работы приостановились. Оставленная техника, кучи чёрного гигроскопичного песка и матовые фигурные плитки аккуратными стопками ждали очереди на укладку.
Тишина, прохладный полуденный воздух и неяркое солнце, щебет немногих пицц в оголившихся ветках. Последние дни октября подходили к концу, а с ними и тёплая тихая осень. Хорошо, что Эдвард надел поверх толстовки ещё и куртку, ту, что покупал себе сам, с первой своей большой зарплаты после повышения.
Улонго шёл по отсыпанной песком дорожке совсем неслышно, но Эдвард краем глаза заметил движение, а может, просто почувствовал приближение к себе кого-то ещё – обернулся резко и выдохнул с облегчением.
– Пойдём, отойдём немного в сторону. Тут слишком открытое место, – первым заговорил, и Герри, соглашаясь, кивнул коротко.
Они заняли одну из удобных скамеек, у кустов почти облетевшего рябинолистника, и Герри вытащил свой планшетник. Такой «Андерит» им, техникам, выдавали от клиники, такой же гаджет был и у Эдварда, но он, как и мобильник, остался в день ареста на рабочем столе.
– Я говорил уже, конечно, что к архивам меня самого вряд ли кто пустит, но мне Тристи помог... он нормальный мужик, семнадцатый год на архивной должности... он всё чётко, по полочкам...
– Ты говорил ему обо мне? – с подозрением прищурился Эдвард, довольно резко перебивая Улонго.
– Нет! Конечно же, нет! – Герри головой мотнул. – Я сказал, что мне для себя, для своего резюме о своей практике... Да он и не заподозрит ничего, он в своей реальности живёт... Он даже TV почти не смотрит и до сих пор читает книги в бумаге... берёт в библиотеке на 47-й Линейной... Я тоже как-то был там... у них такой зал читальный большой, просторный прямо, и людей очень мало, а выбор... – Герри не договорил, под прямым взглядом Эдварда смутился и, больше ничего не поясняя, протянул свой «Андерит» как есть, сложенным и в чехле.
– Ты покажи сам, что нашёл. Я запомню. Мне имени хватит.