Ого!.. Столько откровений сразу.
Глядя на него, с трудом верится, будто этот мужчина будет следовать чьим-либо указаниям, внешний образ никак не вяжется с его словами, скорее наоборот – будет требовать беспрекословного подчинения от других. Вот это легче представить.
Интересно, по каким причинам с ним произошли изменения? Но спрашивать ещё и об этом точно не решусь, да и он всем своим видом дал понять, что продолжать этот разговор больше не намерен, а лимит поблажек исчерпан.
***
– Смотрю, а ты быстро освоилась.
Нина Матвеевна застала меня врасплох. Зашла в мою пристройку без предупреждений.
– Вы о чём? – «и ведь не предъявишь ничего».
Всё понимаю, она здесь хозяйка, но можно было хотя бы постучаться и не врываться бесцеремонно, пользуясь своим положением. А если бы я переодевалась или мылась в тазике?
– Мать твоя такая же была… – она нахмурилась, сощурив глаза. Руками упёрлась в бока, и так уставилась, словно собралась устроить разнос.
И что за намёки? К чему клонит?
– Какая такая? – я отодвинула тарелку в сторону, аппетит напрочь пропал. Поужинала и отдохнула, называется.
– Да вот такая: всё с мужиками заигрывала да развращала их, а они с ума сходили по ней.
Я опешила от этого заявления.
– Что вы имеете в виду? – уточнила я, поднявшись из-за стола.
– Что видела своими глазами, то и говорю. Витька мой, тоже таскался за Региной, а она всё нос воротила, взять-то с него нечего было, обычный трудяга, а ей подавай только тех, кто побогаче, посолиднее.
– Это неправда, – возмутилась я. Чушь какая-то.
– Мой сын, между прочим, из-за твоей матери так и не женился, детей не завёл, вся жизнь наперекосяк пошла, любил он её шибко – приворожила она его что ли? Когда погибла, то и вовсе, Витя совсем рехнулся, крепко пить стал. Ну вот как-то раз и уснул с непотушенной сигаретой, дом наш сжёг. Ладно хоть этот мы получили в качестве компенсации. Лида тогда приютила нас, потом и по закону всё оформили.
– При чём тут я? – «и почему Нина Матвеевна сейчас решила высказать все претензии?».
А при знакомстве казалась дружелюбной и отзывчивой. В данный момент передо мной озлобленная обиженная женщина.
– Вовремя ты подсуетилась, перебралась поближе к начальству, под тёплый бочок. Каждый день теперь тебя с работы на машине привозят, прям как принцессу.
– Что я сделала не так? – пока не понимаю ровным счётом ничего. – В чём вы обвиняете меня? Между мной и Артуром Германовичем никаких отношений нет, кроме рабочих, – «а даже если и были бы, то это никого не касается?».
Зачем вообще оправдываюсь?
– Ну-ну… – она усмехнулась. – Я уже догадалась, для чего ты приехала.
– Любопытно послушать – и для чего?
– Вся в свою мать… – Нина Матвеевна пренебрежительно скривилась. – Регина встречалась с Германом. Тайно. Они тщательно скрывали свои свидания, но я видела их вместе – как-то миловались на берегу озера, не замечая, что за ними наблюдали. И ты туда же – решила с его сыном закрутить роман.
– Вы серьёзно? – нет слов. – Что на вас нашло?
– Знаешь, а ведь Алла рассказала, как ты там удачно устроилась, мужики роем вьются вокруг тебя.
«Если Алла Дмитриевна и говорила обо мне, то уж точно не в таком контексте, и не из плохих побуждений».
– Лично я перед вами в чём провинилась?
– Окна зашторивать надо, когда моешься, – она едва не сорвалась на крик.
– Вы можете нормально объяснить? – я окончательно растерялась.
– Ты же специально соблазняла Витю, дразнила его… А теперь чему-то удивляешься?
Ого!..
– Что вы сказали?.. – «он что, подглядывал за мной?». Именно так я расценила её слова.
Только почему все претензии в мой адрес?
– Сказала и добавлю ещё: собирай-ка свои манатки и проваливай отсюда подобру-поздорову. Ищи себе другое жильё. Больше тебе тут не рады. Разврата в своём доме не потерплю и не допущу. Мать твоя была шалавой, и ты такая же, не хватало, чтобы мой сын увлёкся тобой и всё повторилось опять, – Нина Матвеевна указала пальцем на выход. – Пошла вон!