"Я похожу на охотника за автографами?" Он немного развеселился. "Да нет. Но ваш дельфин привлекает сюда народу даже больше, чем отец. Распространились слухи, что его здесь фотографировали, потом они превратились в идею, что снимается кино, поэтому лодки с любопытными заполнили залив, высаживались и устраивали пикники в лесу. Очень утомительно. Мне все равно, если бы они просто использовали пляж, но они приезжают с транзисторами, а я этого не выношу. Я - профессиональный музыкант, работаю здесь. И если вы думаете, что это - причина хотеть избавиться от дельфина, могу уверить, что это мне даже в голову не пришло".
"Ну что же, похоже, больше говорить не о чем. Извините, если помешала работать. Ухожу, можете вернуться к своим занятиям. До свидания, мистер Гэйл". Торжественность моего ухода нарушило то, что полотенце зацепилось за ветку куманики и слетело. Минуты три я водворяла его на место. Но зря я беспокоилась о своем достоинстве. Он уже удалился. Где-то наверху, очень близко, раздались голоса, вопрос и ответ, такие краткие и безмятежные, что звучали, как оскорбление. Потом музыка, радио или граммофон, поток аккордов заполонил воздух. Меня точно уже забыли.
3
Душ и нормальная одежда немного меня успокоили. Я очень хотела рассказать Филлиде все и, возможно, услышать ее комментарии по поводу нелюбезного мистера Гэйла. Но когда я выглянула на террасу, сестры там не оказалось, только стол, наполовину накрытый к полднику. Серебро небрежно валялось в середине скатерти. Никаких признаков Миранды и ее матери. Открылась и закрылась дверь кухни, через холл простучали быстрые шаги Филлиды, она вошла в большую гостиную, которую называла salotto. "Люси, это я тебя слышала?"
"Я тут. - Только собралась войти, как она побежала навстречу, и выражение ее лица выбило из моей головы все воспоминания об утреннем приключении. - Фил! Что случилось? Ты выглядишь ужасно! Что-то с Калибаном?"
"Не так все просто. Ужасные новости, и вообще кошмар. Бедный мальчик Марии утонул, Спиро, я про него рассказывала за завтраком".
"Фил! Господи, как страшно! Но как? Когда?"
"Прошлой ночью. Он с Годфри был в яхте, это Годфри Мэннинг, и произошел несчастный случай. Годфри только что пришел с новостями, я сообщила это Марии и Миранде и... Отослала их домой. - Она прижала руку к голове. - Люси, так жутко! Просто не расскажешь. Если бы Мария хоть что-нибудь сказала, но она ни слова... Но ты входи, Годфри еще здесь, лучше с ним познакомиться".
Я отшатнулась: "Нет, нет, не беспокойся обо мне, я пойду в комнату или еще куда-нибудь. Мистеру Мэннингу сейчас не до вежливых бесед. Бедная Фил, так жалко... Слушай, хочешь, уйду на остаток дня? Где-нибудь поем, а потом..."
"Нет, пожалуйста, мне с тобой лучше. Он в тяжелом состоянии, и я честно думаю, что ему полезно об этом поговорить. Входи... Господи, как я хочу выпить! Калибану придется разочек потерпеть". Она слабо улыбнулась.
Salotto - длинная комната с тремя большими французскими окнами-дверями на террасу. Солнце приглушала глициния, и в комнате было прохладно, голубые стены и белый потолок создавали прекрасный фон для сияния итальянских зеркал и бледно-золотого полированного дерева пола. Спокойная комната, такую могут создать только деньги и хороший вкус. У Филлиды всегда было со вкусом в порядке. Я иногда думала, как хорошо, что она, а не я вышла замуж за богатого человека. Когда я переросла стадию пивных банок и бутылок из-под кьянти, на мой вкус сильно повлияла жизнь в постоянной суматохе дешевых подделок, по-своему приспосабливаемых для каждой пьесы. Мне нравится всякая театральщина, что не мешает восхищаться несомненным даром элегантности моей сестры.
Стол в дальнем конце комнаты был уставлен бутылками. Спиной к нам около него стоял мужчина и наливал в стакан содовую. Повернулся. Первое впечатление - маска холодного контроля, натянутая поверх какой-то сильной эмоции. Потом я увидела, что не права, контроль не маска, а создан самой эмоцией, как тормоз Вестингауза автоматически включается струей пара. Замечательно свежее впечатление после общения с мистером Гэйлом. Я смотрела на Годфри Мэннинга с интересом и некоторой симпатией. Высокий, крепкий, коричневые волосы выгорели на солнце, умное узкое лицо и серые усталые глаза, будто он не выспался. Лет тридцать пять.
Филлида представила нас друг другу, он сказал что-то вежливое, но все его внимание сосредоточилось на ней. "Сказала им? Очень плохо?"
"Даже хуже. Налей выпить, ради бога, а? - Она села. - Что?.. Шотландский, пожалуйста. А тебе, Люси?"
"Если в кувшине сок, можно, пожалуйста, его? Он со льдом?"
"Конечно. - Годфри вручил нам стаканы. - Слушай, Фил. Я сейчас должен с ними поговорить? Они захотят что-нибудь спросить".
Она отпила, вздохнула и немного расслабилась. "На твоем месте я бы не стала. Я отпустила их домой, они ни слова не сказали, собрали вещи. Думаю, к ним придет полиция... Потом они захотят узнать у тебя каждую деталь, но сейчас вряд ли Мария способна что-нибудь воспринять, кроме того, что ее сын умер. Между прочим, она, по-моему, даже этого не поняла. Не поверила. Годфри, а... Никаких сомнений?"
Он задумался, смотрел, как виски льется в стакан. Замученное лицо, может быть, он даже и старше, чем я подумала. "Есть. В этом самая и жуть, понимаешь? Поэтому я до сих пор и не приходил... Шарил вокруг, думал, может, он мог выбраться на берег здесь или на материке, или, может, его нашли... Если его тело выбросило... Но в душе я уверен, что вероятности нет. Я видел, как он тонул".
"А вы были далеко?"
"Ровно посередине, подальше на север, в миле и от Кулуры, и в другую сторону".
Я спросила: "А что случилось?"
Они оба уставились на меня, будто забыли, что я здесь присутствую. Годфри Мэннинг расправил плечи и пригладил волосы жестом, который я потом хорошо узнала. "Знаете, я не совсем уверен. Звучит очень глупо? Но это чистая правда. Столько раз прокручивал все в голове, что уже не уверен, что действительно помню. И бессонная ночь вовсе не помогает. - Он подошел к столу, чтобы еще налить себе выпить, и сказал через плечо:
- Самое плохое - навязчивое ощущение, что я мог что-то сделать и это предотвратить".
Филлида начала бурно протестовать, а я быстро сказала: "Уверена, что это не так! Простите, я не должна спрашивать. Вы, наверное, больше не хотите это обсуждать".
"Все нормально, - он вернулся к стулу, но не сел, просто оперся рукой о спинку. - Я уже беседовал об этом с полицией и Фил все описал вкратце. Худшее, можно сказать, кончено... Только помог бы мне бог говорить с его матерью... Она захочет узнать намного больше полиции. Между прочим, будет легче, я думаю, если еще об этом поговорить. - Он сделал большой глоток, который, похоже, был ему очень нужен, и посмотрел мне в глаза. - Встречали Спиро?"
"Приехала только вчера".
Его рот скривился. "Ну и начало для визита. Они с Мирандой близнецы, вы ведь видели ее и мать, и он работает, точнее работал, для меня".
"Фил говорила".
"Мне с ним очень повезло. Редкие для этих мест способности к технике. В большинстве деревень единственные "машины" - ослики и мулы, и для мальчиков с такими интересами работы нет. Они уезжают в города. Но, конечно, Спиро хотел работать рядом с домом. Его отец умер, и он хотел жить с матерью и сестрой. Я приехал сюда в прошлом году, и он работал для меня с самого начала. Чего он не знал о яхтах, знать и не стоило, а если я скажу, что разрешал ему ездить на моей машине, вы поймете, как он был хорош. - Он кивнул в сторону окна, где на столе лежала большая папка. - Не знаю, говорила Фил или нет, но я работаю над книгой, в основном фотографии, и даже в этом Спиро был неоценим. Он не только усвоил достаточно, чтобы помогать технически, с обработкой пленок и всякое такое, но даже и позировал мне иногда".
"Фотографии восхитительные", - сказала Филлида. Мэннинг напряженно улыбнулся. "Хорошие, да? Ну вот, таким был Спиро, не властелин мира, что бы о нем ни говорила бедная Миранда. У него были умелые, почти умные руки, он медленно соображал и был упрям, как слепой осел, но ему можно было доверять. И у него имелось одно бесценное и очень важное для меня качество - на фотографиях он получался прекрасным, как во сне. Естественно держался перед камерой, просто невозможно было снять его плохо. - Он допил виски и поставил стакан. Стук стекла по столу прозвучал, как финальный гонг. - Что приводит нас к прошлой ночи". Пауза. Усталые серые глаза снова повернулись ко мне.