Супруг положил нож в пустую спортивную сумку и прижал меня к себе.
- Всё будет хорошо. Не волнуйся.
Но я уже волновалась.
Дамир посмотрел на наручные часы, затем достал из ящика в прихожей небольшой фонарь, проверил его и тоже убрал в сумку.
- Когда мы вернёмся, то постучим так – два раза коротко, затем два раза длинно. Запомнила?
Я кивнула, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Я не сразу поняла, что в темноте Дамир не увидел моего кивка.
- Лен, ты слышишь меня?
- Да, Дамир, слышу. Будь осторожен, хорошо? – я прильнула к мужу всем телом и с такой силой вжалось в него, что у самой перехватило дыхание.
- Эй, эй, - негромко засмеялся Дамир, - ты так раздавишь меня, а лепёшку они не возьмут с собой на дело.
Муж пошутил и мне стало легче.
- Ну и пусть не возьмут, - упрямо произнесла я, продолжая сжимать талию супруга обеими руками.
Дамир погладил меня по волосам.
- Всё будет в порядке. Помнишь – два коротких, два длинных. Ну, мне пора, они уже ждут.
Я нехотя выпустила его и на миг испытала ощущение, что трогаю и вижу его в последний раз. Первым моим порывом было снова сжать его и спрятаться у него на груди, но я пересилила и взяла себя в руки. Дамир открыл дверь, и мы вышли в тамбур. Игорь и второй сосед, загадочный Андрей Ильич, уже поджидали моего мужа. Игорь что-то в пол голоса говорил и держал включённый фонарик, направленным в пол. Луч света от его фонаря рисовал ровное светлое пятно на плитке пола, высвечивая обувь и брюки собравшихся.
Дамир поздоровался с мужчинами за руку.
- Пора? – произнёс он и Андрей Ильич кивнул.
Отставной военный прильнул щекой к металлической двери, разделяющий общий тамбур и лестничную площадку. Затем он плавно повернул ключ на два оборота и шепнул себе за спину: Свет.
Игорь поспешно выключил фонарик. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в проём просочились один за другим трое мужчин. Странно, что дверь не скрипнула, хотя я прекрасно помнила, что почти всегда она скрипела в самом начале, когда открывалась.
Дамир сжал мою руку на краткий миг и вот он уже за дверью.
- Закрывай, - прошептал он и я закрыла дверь, повернув ключ на два оборота.
«Вот и всё, вот и всё» - словно попавшая в ловушку птица, застучала в голове мысль, - «Я больше его никогда, никогда не увижу». Я зажмурила глаза и вдавила ладони в глазницы. Тупая боль немного привела меня в чувство. Я прислушалась к тишине, стоя в тёмном тамбуре. Сторона, где располагались квартиры Игоря и соседа, который мне не понравился, была абсолютно тихой. Я вспомнила, как Игорь говорил, что семья его отдыхает в Сочи. Андрея Ильича я вообще видела впервые, не зная, есть ли у него семья, или кто-то ещё в квартире. Но судя по тишине он жил один. А вот с нашей стороны я услышала что-то и медленно сделала пару шагов к своей квартире. Дальше по тамбуру располагались ещё две двери. В боковой квартире поселились новенькие, я их видела несколько раз – пожилая пара со взрослым сыном. Дальняя дверь вела в «двушку», где жили молодые ребята с маленьким ребёнком. И именно оттуда доносился какой-то тихий, атональный звук. Я остановилась напротив своей открытой двери и прислушалась. За дальней дверью в тамбуре плакал ребёнок. Но плакал так тихо, что его почти не было слышно. Я пожала плечами и вошла в свою квартиру, оставив дверь открытой. Я не знала, сколько займёт времени «поход» в магазин, но боялась пропустить, когда они вернуться.
В квартире было совсем темно и даже через открытые окна в спальне попадало так мало света, что я не видела свои вытянутые руки. Я медленно и на ощупь побрела вперёд, стараясь вспомнить куда я убрала мобильный телефон. Связь не работала с самого утра, но мне нужно было себя чем-то занять. После пяти длинных, тягучих минут поисков и спотыканий обо всё на свете, я наконец нашла его, мирно лежащим на полке в зале. Там мы обычно оставляем с Дамиром кошельки, телефоны и всякую мелочь, что достаём из карманов, приходя домой. Я не стала его сразу включать, и только сев на ковёр в углу дивана, включила. Зарядка подходила к концу, показывая оставшееся одно деление на дисплее. Я нажала на иконку «папа» на экране и тут же высветился номер. Ещё раз нажав, я приложила телефон к уху. Но ни одного звука, или писка не донеслось из динамика – телефон будто бы умер. Я попробовала второй раз – та же история.
Зайдя в меню и сделав звук на минимум, я выбрала «файлы» и открыла первую песню. До меня донёсся еле слышный звук начинающейся музыкальной композиции. Телефон работал, не работала связь. Я отключила телефон и уронила руки на колени. Не сказать, что мы были близки с отцом, тем более, что после его второй женитьбы, мы ещё сильнее отдалились друг от друга. Но всё же он был моим папой и при мысли о том, что с ним что-то случилось, моё сердце сжималось в предчувствии неопределённой беды.