Меня так и подмывало спросить, кто это назначил «фейсника» главным, но я сдерживала себя. Пока.
- Мне надо в туалет и… умыться.
- Теперь туалет в сто тридцатой.
- Что? – не поняла я.
- Ночью ребята взломали их дверь. Там кстати много чего интересного есть. Я предложил перенести туда общий туалет. Ну и там, водные процедуры всякие.
Он так небрежно это сказал, что мне стало обидно, и я снова разозлилась.
«Водные процедуры всякие!» - повторила я про себе, передразнивая мужа.
- Ты спал сегодня? – чтобы самой успокоится, я сменила тему. Внимательно посмотрев на супруга – под глазами висели знакомые мешки, мне стало ясно, что мой благоверный не выспался.
- Конечно. Нормально всё, - Дамир попытался отвернуться, видя, как я пристально его рассматриваю.
- Иди, там Лиля, - супруг кивнул головой в сторону тамбура.
«Лиля? А что мне Лиля?» - я определённо встала не с той ноги. Желание принять душ стало нестерпимым. Я чмокнула мужа в губы и игриво хлопнула его по заду. Затем вышла в пустой тамбур и сделав несколько шагов, оказалась перед дверью в сто тридцатую квартиру.
Почему-то у меня возникло желание постучать в дверь, но в место этого я потянула её на себя. Чужая квартира пахнула на меня незнакомыми, «другими» запахами. Я несколько секунд постояла на пороге, «зависнув». Затем из кухни донёсся какой-то металлический звук, и я решительно устремилась туда. У стола стояла Лиля и довольно ловко орудовала ножом. Её малыш, одетый в синий комбинезон лежал рядом, в кресле. Когда я вошла, он посмотрел на меня внимательно. Его рот был приоткрыт, а в руке он держал погремушку. Но когда он тряс её она почему-то не гремела.
Моя страсть к детям осталась где-то за гранью моей жизни, и я спокойно, без умиления и слюнопускания, смотрела на детей такого возраста. Когда-то, ещё до свадьбы, я объяснила мужу, что детей у нас скорее всего не будет. «Ну нет у меня материнского инстинкта» - заявила я тогда, своему избраннику. Дамир какое-то время пытался меня переубедить, но всё же смирился и отстал. Чего, впрочем, не сделали его многочисленные родственники. Особенно наседала мать. Но я спокойно держалась, игнорируя её убеждения и нападки, и считая, что это прежде всего наше решение, а её давление только усиливает отрицание.
- Привет, - первая поздоровалась я.
- Привет, - Лиля подняла голову и на мгновение перестала резать морковку.
Будучи соседями, мы особо не дружили. Лишь, когда виделись, в лифте или на улице, перебрасывались ничего не значащими словами или фразами. Я посмотрела на задёрнутое шторой окно, ведущее во двор. Нужно было что-то сказать, но я совсем не знала, что. Будто в одночасье все слова в моей голове закончились. Затем я вспомнила, зачем вообще пришла в эту квартиру. Ничего не говоря, я развернулась на пятках и отправилась на поиски ванной комнаты. Её я нашла тут же, укромно спрятанной за входной дверью. Войдя в маленькую комнатку с одной, единственной горящей свечой я плотно прикрыла за собой дверь. Запах в ванной был не из лучших. Вспомнив, что именно здесь было решено сделать общий туалет, я перестала удивляться резкому «аромату» отходов жизнедеятельности человека. В нашем случае почти целого десятка.
Поставив корзинку на край раковины я попыталась разглядеть себя в небольшое зеркало. Видно было плохо. «С другой стороны, - философски заметила я, - не видно, какая я помятая и заспанная». На полу, сразу под раковиной я нашла два ведра. Одно было заполнено наполовину, а во втором вода плескалась на дне. Я взяла то ведро, что полегче и водрузила его на стиральную машинку. С сомнением посмотрела на в зеркальную черноту. Затем зачем-то посмотрела на дверь. Поджала губы, борясь с растущей внутри меня паникой и опустила ладони в ведро. Вода был прохладной и мне сразу стало легче. Я зачерпнула сложенной лодочкой ладонями воды и поднесла их к лицу. Вода освежила меня. Тут же я проделала эту процедуру ещё три раза подряд. О том, кто до меня делать точно так же, я старалась не думать.
Всё же моё внутреннее напряжение не отпускало меня и дальнейшие «водные процедуры», состоящие из чистки зубов и обтирания тела влажной тряпкой проходило как-то скованно. Я чувствовала себя неестественно. А когда очередь дошла до того, чтобы опорожнить кишечник и мочевой пузырь, как это делают все нормальные люди после сна и пробуждения, мне физически стало плохо.
Я зажала нос пальцами одной руки, а второй рукой подняла крышку унитаза, но даже сквозь прижатый нос, я почувствовала, как вонь обволокла меня будто коконом. Долго бы я этого не выдержала и поэтому старалась изо всех сил. Но как на зло, организм отказывался мне подчиняться и привычное утреннее действие превратилось в муку.