Дело спорилось в моих руках. Я аккуратно отмерила воду, включила газ и поставила кастрюлю на огонь. Напевая что-то себе под нос, я ещё раз «проинспектировала» полки в шкафу и извлекла две банки сайры и пузатую банку кабачковой икры. Эту банку я берегла, так сказать, для особого случая и вот он представился.
Завтрак прошёл по «вчерашней» схеме – вначале кушали Дамир и Никита, затем Жора и Андрей Ильич. Все за едой молчали и даже Никитос украдкой не поглядывал на меня, а просто ел, уткнувшись в тарелку. Супруг чмокнул меня на прощанье в щёку, а командир и Жора снова выразили восторг от моей «кулинарии». Правда, в этот раз более сдержанно, чем вчера.
В комнате чувствовалось разлитое напряжение и от первой пары, и от второй. Явно ощущалось, что мужчины чего-то ждут. Мне было ясно чего они ждут, я тоже этого ждала – вечера. А точнее ночи, времени, когда мы собирались покидать наше жилище-убежище и отправляться в неизвестность.
Вдумываясь в этот момент, я тоже стала испытывать нервозность. Будто бы появился «психологический зуд».
Я сгребла остатки каши в тарелку и совсем не думая о еде, механически стала есть, отправляя в рот ложку за ложкой. От консервированной сайры мне осталась только маслянистая жидкость похожая на сок, но я была не в претензии. Аппетита не было совсем.
Автоматически доев кашу, я так же на автомате всё убрала в очередной из шкафов, как я их называла – «склеп» и налила из остывшего чайника тёплой воды в кружку. Греть ещё раз мне было лень. Вообще, какая-то апатия завладела моим телом и от моей резвости и утренней активности не осталась и следа.
Я чувствовала, что всё больше погружаюсь в какую-то пучину безразличия и равнодушия. Может быть, это была реакция организма на запланированный выход, поход. Скорее всего, моя психика включила внутренние компенсаторы, и чтобы не перегорели предохранители, моё сознание будто бы «начало засыпать».
Убрав всё со стола, я придвинула стул вплотную к стене и забралась на него с ногами. Обхватив руками голени, я положила голову щекой на торчащие коленки и почему-то подумала, что изрядно похудела за эти десять дней. Больше никакие мысли не посещали меня и не роились в моей голове, сплошная пустота и почему-то от этого было только легче.
Через час, а может два или ещё больше, пришёл Дамир. Он застал меня сидящей всё в той же позе. Нахмурившись, мой муж спросил.
- У тебя всё в порядке? Болит что-то?
Я оторвала от колен голову и повернулась в его сторону. Шея и спина затекли, а в ногах и руках закололи тысячи маленьких иголочек.
- Ааа, - я скривила лицо, чувствуя, как «колючее безобразие» всё усиливается и бежит вниз и вверх одновременно.
- Что? – вырвалось у Дамира.
- Затекли конечности, - сказала я весело, - долго сидела в одной позе.
- Как долго?
- Не знаю, - пожала плечами я и соврала, - минут пятнадцать, наверное.
Поверил супруг или нет, мне было всё равно, потому что следующие пять минут я кружила по кухни, разгоняя по онемевшим конечностям кровь и терпя покалывания по всему телу.
Дамир молча стоял почти в проходе и с какой-то умилённостью взирал на меня, на мои дёрганные и резкие па. Наконец я остановилась и замерла посредине кухни.
- Что ты хотел?
- Хм, просто увидеть тебя. Ну, и узнать, как настроение перед походом? – супруг потёр небритый подбородок.
«Кстати, они все бреются. Значит на это вода у них есть, а на мой душ нет?» - почему-то подумала я, глядя на двухдневную щетину мужа.
- Ты чего? – он истолковал мой взгляд по-своему и вновь тронул подбородок рукой. Потом догадался на что я смотрю, и улыбнувшись, погладил ладонью обе скулы.
- Знаю, что не любишь, когда я не бритый. Знаю. Последние два дня только не брал станок в руки. Некогда, сама понимаешь, да и с водой беда.
«Блин, он же для меня старается!» - мне стало стыдно за свои мысли.
- Да ничего, не важно, - я сделала в сторону супруга несколько шагов и когда оказалась рядом, обняла его за поясницу и прижалась щекой к его груди. Он тут же стал меня гладить по волосам, а потом легонько пощипывать за мочку уха.
- Аа, ты чего делаешь? – сказала я больше для проформы, как бы поддерживая его баловство.
Дамир не ответил, продолжая с разными интервалами пощипывать мне мочку, а затем стал водить пальцем по ушной раковине. Мне вдруг стало спокойно и уютно. Я ещё сильнее прижалась к мужу и крепко-крепко зажмурила глаза. Мне хотелось, чтобы это продолжалось вечность, а затем, когда я открою глаза, всё вокруг в мире было по-прежнему.