Я горько усмехнулась.
- Ради чего жить? Прятаться всю оставшуюся жизнь? Цедить воду столовыми ложками и ходить в лохмотьях?
- А что предлагаешь ты? – Дамир тоже «завёлся», - Что конкретно ты предлагаешь? Прыгнуть с тринадцатого этажа? Выйти к пиндосам с поднятыми руками, надеясь, что тебя убьют сразу. Или может быть не убьют, а отправят в какой-нибудь контрационный лагерь? Что ты предлагаешь?
Я не знала, что сказать на это. Не знала и поэтому молчала. И никто не знал, ни супруг, ни Жора, ни славный наш и всезнающий командир. Никто.
- А кто мне отвесил пощёчину?
- Андрей Ильич.
- Тяжёлая у него рука, - я потёрла всё ещё горящую щёку, - Ладно, пойдём. Скоро, наверное, выходить.
Мы вернулись в квартиру фейсника. Мужчины уже не сидели на полу. В дрожании пламени свечей, я увидела, что все они собраны – на всех троих были куртки с длинными рукавами. Никита примерял небольшой школьный рюкзак. Жора вертел в руке «Макаров».
Мы переглянулись с Дамиром.
«Значит уже скоро выходить?» - спросила я сама у себя.
- Скоро выходим, - произнёс командир в подтверждение моих слов.
Мы с мужем вернулись в свою квартиру и в полной темноте, лишь слабый лунный свет лился из спальни, стали переодеваться.
Каждый из нас замер возле своей кучки. Я, совсем не стесняясь супруга разделась до нога и оделась во всё чистое: трусики, бюстгальтер, футболка с длинным рукавом, джинсы и так дальше по нарастающей. Дамир сопел в нескольких метрах от меня. Мы оба молчали и создавалось ощущение, будто какое-то животное копает ямку или роется в мусоре.
- Ты готова? – Дамир успел первым.
- Почти, - ответила я, запутавшись в свитшоте с капюшоном.
Он помог мне надеть свитер правильно, но старался не касаться меня. Я заметила это, потому в свою очередь тоже подсознательно пыталась избежать какого-либо контакта с мужем. Это сложно было объяснить, да я и не пыталась. Просто не касалась мужа и всё. И он в свою очередь делал тоже самое.
«Как прокажённые» - мелькнула у меня мысль.
- Всё, я готова, - чуть громче, чем того требовали обстоятельства и обстановка, произнесла я.
Будто бы мечом рассекают ткань, так мой неуместный звонкий голос прозвучал в тишине и темноте квартиры.
Я на миг замерла, затаив дыхание. Рядом молчал Дамир, будто бы почувствовав что-то. Я уставилась в темноту перед собой и медленно повернулась, оглядывая всё зримое пространство. Пятно рассеянного света проникало в зал из спальни, но от этого в квартире не становилось светлей. Будто бы лунный свет остановился на границе тьмы и никак не мог проникнуть в её владения. Мне вдруг стало жутко, и я поёжилась.
Супруг взял меня за руку.
- Пошли.
Я чуть не закричала от неожиданности. Он потянул меня, и я послушно пошла следом. Рука у Дамира была тёплой и это немного успокаивало. Одна единственная мысль настойчиво стучалась ко мне в голову – сюда мы больше не вернёмся. НИКОГДА. Но я сдерживала её изо всех сил. На пороге я чуть не повернулась и не посмотрела в темноту зала. Это было бы роковой ошибкой – тогда бы я никуда уже не ушла.
- Мы готовы, - негромко произнёс супруг, обращаясь ко всем столпившимся в тамбуре мужчинам.
Я промолчала, слишком подавленная, чтобы что-то ещё говорить. Впереди нас ждала неизвестность, полная опасностей, смертельных опасностей, но останься мы здесь, жизнь наша была бы сочтена. Я кивнула своим мыслям, соглашаясь с ранее сказанным Андреем Ильичом.
- Что? – Дамир всё ещё держал меня за руку. Он будто почувствовал моё состояние, или скорее всего сам находился в том же.
Я улыбнулась ему в полумраке.
Жора отошёл от двери и кивнул командиру. Видимо он прослушивал пространство лестницы и ничего подозрительного не услышав, «дал добро» на выход.
- Идём гуськом, как и договаривались, в такой последовательности, - Андрей Ильич говорил тихо, - Лена, что предпочитаешь топор или биту?
После недолгого колебания я выбрала биту. Я бы с удовольствием взяла пистолет, но их было всего два и поэтому я не настаивала на огнестрельном оружии. А вот холодное оружие никогда не любила.
В темноте тамбура мы выстроились в цепочку будто парашютисты перед внешней дверью самолёта. Дамир умудрился меня чмокнуть в скулу и сжать мне руку, и я была ему за это очень благодарна.
Страшно не было, хотелось уже скорее покинуть это душное, давящее помещение. Секунды превращались в длинные, тягучие минуты. Мы стояли друг за другом, затаив дыхание. Наконец тихо щёлкнул замок, и Андрей Ильич толкнул дверь вперёд. Мы, как по команде, двинулись вперёд и я, впервые, более чем за десять дней, вышла в подъезд на площадку нашего этажа.
- Быстро, не отсвечивайте возле окна, - негромко бросил командир и заспешил вниз по лестнице.