Вокруг ничего не менялось, всё тот же однообразный пейзаж, который я совсем не видела, потому что темнота оставалась полной. Луна окончательно спряталась за тучи, уступив место на эту ночь «осенней» непогоде. Дождь то усиливался, то замирал, будто зверь перед броском. Лес был густой и капли не долетали до нас, застревая в кронах и листьях деревьев Щепкинского заповедника. Я слышала лишь монотонный, убаюкивающий шелест, превратившийся для меня со временем в настоящий шёпот. Будто бы сверху кто-то что-то непрерывно шептал множеством голосов.
Я несколько раз тряхнула головой, прогоняя наваждение. «Так недолго и с ума сойти» - одна единственная мысль пробилась сквозь усталость и отупение. Я продолжала идти вперёд, преисполненная мрачной решимости дойти куда-нибудь наконец. Моё внутреннее упрямство толкало меня в спину, помогая мне не хуже какого-нибудь помощника.
Спереди послышалось глухое рычание и ругательство. Я по инерции прошла ещё несколько метров вперёд пока вновь не уткнулась в рюкзак Никиты. В этот раз я удержалась от того, чтобы лапать его пятую точку, руки мои держались за лямки рюкзака. Сзади на меня налетел Дамир.
- Что такое? – спросила я, выглядывая из-за Никиты.
Перед ним на земле темнело пятно, которое через мгновение превратилось в Андрея Ильича.
- Что случилось? – спросил из-за спины мой муж.
- Да вот, не углядел. Наступил на какую-то корягу и подвернул ногу.
- Идти-то можете? – Никита присел перед командиром на корточки.
- Куда деваться? – невесело усмехнулся сосед, - чуть отлежусь и пойдём дальше.
Я обошла Никиту и присела к командиру, с другой стороны.
- Давайте я посмотрю.
- Да нет, не стоит, я…
- Стоит, стоит, - поддержал меня Дамир, - пусть Лена посмотрит и сделает вам тугую повязку, чтобы максимально зафиксировать стопу. Поверьте, я за свою тренерскую карьеру насмотрелся на такие травмы и растяжения.
Я сняла со спины рюкзак и открыла замок. Запустила во внутрь руку и тут же наткнулась на холодную сталь пистолета. Провела пальцами по его ребристой рукоятке и зачем-то украдкой посмотрела на Никиту и супруга. Лица мужчин белели размытыми пятнами в нескольких метрах от меня. С каким-то сожалением, оставив «Макаров» в покое, я стала рыться дальше в вещах в поисках подходящей вещи.
«Чтобы сделать фиксирующую повязку, нужна крепкая и плотная ткань» - размышляла я, продолжая поиски. Наконец я нашла, что искала – довольно плотную футболку, которую тут же разрезала пополам при помощи ножа, который мне любезно протянул Никита.
Пока я перевязывала чуть распухшую лодыжку командира, за спиной у меня о чём-то шептались Дамир и Никитос. Я не прислушивалась, зная, что всё равно всего не разберу. «Потом будет возможность узнать у мужа о чём это они шептались» - решила я, сосредоточив всё своё внимание на ноге Андрея Ильича. Опыта в таких делах у меня совсем не было, но я была единственная женщина в отряде и, как бы само собой, складывалось, что такими вещами должна заниматься я.
- Не туго, не перетягивает ногу? – спросила я, с сомнением глядя на наложенную повязку.
- Всё хорошо. Спасибо, - голос командира был еле слышен.
- Вы вообще, как себя чувствуете? – спросила я участливо, вспомнив вдруг про «огнестрел» в груди соседа.
Андрей Ильич чуть замялся.
- Ничего, жить буду.
- Давайте я посмотрю, может быть надо повязку сменить? – я протянула руки в темноту.
- Может и надо, да только не сейчас и не здесь, - в тихом, болезненном голосе командира зазвучали металлические нотки.
Они-то и заставили мои руки замереть на пол пути.
- Позови этих шептунов, - через мгновение добавил Андрей Ильич, но уже обычным голосом.
- Чуток отдыхаем и идём дальше. Желательно до рассвета добраться до кромки леса.
- А там что? – спросил Никита.
Командир ответил не сразу.
- Там надо будет найти укрытие и переждать день.
- Целый день? – вопрос вырвался у парня, но Андрей Ильич не удостоил его ответом.
- Теперь первым идёт Никита. Смотри под ноги и не сходи с тропинки. И шибко не торопись, а то я поспевать не буду. Елена, ты идёшь следом, а уж затем мы с Дамиром. Ну-ка, помоги мне подняться, - командир обращался к моему мужу.
Тот аккуратно взял его под руки и помог подняться.
Мы снова тронулись в путь. Дождь то переставал, то вновь начинался, барабаня по кронам деревьев как по крышам. Его капли почти не добирались до нас. Теперь мы шли медленнее, существенно медленнее. Я довольно часто оборачивалась назад. Никита, идущий первым в силу своего темперамента и молодого здоровья, часто увлекался и отрывался вперёд. Затем ему приходилось останавливаться и дожидаться нас, и я слышала, как он бормочет себе под нос ругательства, выражая тем самым своё недовольство.