- Не то слово, повезло. Это просто чудо! – согласился Дамир с моим мнением.
В очередной раз между нами повисла тишина и образовался какой-то вакуум.
У меня громко заурчало в животе.
- Ой, - я положила ладони на живот чуть выше пупка.
- Я тоже хочу, - кивком головы супруг согласился со мной.
Я представила, как тяжело ему, если я, в принципе, не особый едок, так сильно хочу кушать. «Он, наверное, вообще с ума сходит» - подумала я и украдкой посмотрела на мужа. Но Дамир сидел с каменным лицом и смотрел на запад, через поле на дорогу.
Часов у нас не было, ни у меня, ни у Дама, но время тянулось медленно, очень-очень. Я физически это ощущала. Может конечно я придумывала все эти ощущения, или они являлись плодом моей усталости, голода и ещё целого вороха проблем и забот. Но где-то глубоко-глубоко в душе, я была уверена в своих внутренних ощущениях.
Мы с мужем сидели как замшелые каменные изваяния и смотрели прямо перед собой. Мы почти не разговаривали. Кругом шумела жизнь – щебетали разные птички, жужжали какие-то мухи, или пчёлы, а может быть осы. Кто-то периодически пересекал поле перед нами, шурша стеблями спелой пшеницы.
С какой-то неизвестной мне частотой я впадала в трансовое состояние, пока какой-нибудь слишком рьяный зверёк, или птица, своим криком или шумом, не выводили меня из него. Я, как будто, выныривала из-под воды, и возвращалась в реальный мир.
Думаю, тоже самое происходило с Дамиром.
Пару раз я замечала машины, проезжающие по шоссе в нескольких сотнях метров от нас. Однажды, я даже расслышала человеческую речь – резким порывом ветра до нас донёсся окрик на немецком.
Находясь в таком состоянии, я к своему собственному удивлению, ни разу не подумала о том, что такая жизнь не по мне и быть может было бы лучше умереть вчера у дороги, или ещё раньше, как только это всё началось. По молчаливому внутреннему соглашению, я стала ярой сторонницей жизни. Нет, это не выражалось в бурных эмоциях, типа «Вау, я жива. ЖИВА!!!», или в каких-то клятвах и обещаниях, данных самой себе – «Я буду жить вопреки, в любом случае. Буду грызть землю и т.д., и т. п.»
Просто я приняла это, как будто одела пальто или свитер из этого ощущения, этого осознания. «Прав был Дамир, всегда прав. Жизнь — это такое чудо. Наверное, самое большое и великое из чудес, сотворённое Господом Богом».
- Не хочешь прилечь? – спросил супруг, вырывая меня из круга собственных мыслей.
Я молча согласилась и медленно поползла вовнутрь шалаша. Выбрав местечко по суше, я улеглась калачиком, подставив под голову грязные ладошки. Закрыла глаза и почти перестала дышать. С закрытыми глазами звуки из вне стали ещё громче. Они обрушились на меня, как водопад из нот и тональностей, но я выдержала этот неожиданный первый натиск и глаза не открыла.
Сон не шёл, да я и не рассчитывала. Рядом возился Дамир. По характерным звукам я поняла, что он разбирает и чистит пистолет.
Русло моих мыслей поменяло направление, и я вспомнила Никиту, чужака, молодого парня, прибившегося к нам вместе со своим дедом в далёком прошлом, десять или двенадцать дней назад. Я не разбирала сейчас почему он так поступил и предал нас, что его побудило или что спровоцировало так поступить. Нет, я просто просматривала его будто слайд, слайды. За ним всплыл образ Жоры, моего молчаливого защитника и тайного телохранителя. Я почему-то именно так воспринимала нашего соседа с нижних этажей. Затем в памяти всплыл дед, ещё один чужак, имени которого я так и не запомнила. Да я и лица его уже не помнила, память стёрла его черты, смазав картинку и оставив лишь чуть длинные серые волосы, свисающие немытыми сосульками на шею сзади.
Незаметно для себя я уснула. Провалилась в какой-то овраг или яму, в прямом смысле слова, и целую вечность пыталась выбраться оттуда. Но сухая земля под руками осыпалась, а прелые листья, разбросанные на склоне местами, выполняли роль льда – я скатывалась по ним обратно в канаву. Волосы мои растрепались, липкий пот покрыл всё моё тело, я сломала один ноготь на левой руке и разодрала ладонь правой руки в кровь об острые камушки. Я не могла выбраться. Безнадёга начала захлёстывать меня, словно проливной дождь, заставший путника в степи. Я снова и снова бросалась на неприступную земляную стену и в очередной раз сползала вниз. Слёзы боли, страха и ярости душили меня. Мне почему стало трудно дышать. Серый, пепельный свет уходящего дня, сменился у меня над головой фиолетовым, а затем и вовсе чёрным. Я уже не видела своих изодранных, измученных рук, но всё равно продолжала пытаться вылезти из этой чёртовой ямы. И тут я закричала, закричала во всю мощь своих лёгких, набрав в них как можно больше воздуха – «Помогитееее!».