Эго - это, по сути, некоторого рода концептуальная структура. И если ваш ум все время думает о какой-то вещи, что происходит с эго? Эго на самом деле основывается на тех семнадцати триллионах моментах ума, участву-ющих в постоянном переопределении, переосмыслении всей игры - "ну, хорошо, я - Рам Дасс, действительно, я - Рам Дасс и я занимаюсь этим, я также тот, кто голоден, и я ... а вот и мир вокруг меня и я здесь... я лишь..." И мы используем все свои чувства и всю свою ассоциативную ерунду для того, чтобы поддержать эту игру сохранить во что бы то ни стало свои концептуальные рамки, посто-янно фиксировать модель этой вселенной. Но как только вы сконцентрируете свой ум на одной точке, существующая в компьютере программа будет заблокирована. И, как только вы это сделаете, компьютер приложет все усилия, и средст-вами, порой непредсказуемыми, постарается утвердить се-бя, - мысли станут все более настойчивыми, более императивными - вы можете очутиться, к примеру, в ту-алете, хотя десять минут тому назад уже там были. В Индии существует книга, называемая Бхагават-Гита, книга, в которой описывается битва, происходившая на поле Куру. Один из способов понимания этой битвы - внутренняя борьба за того, кто правит игрой. Являются ли ваши мысли вашим хозяином, или вы являетесь хозяином мыслей? У меня есть несколько программ и одна из них - программа Рам Дасса, однако я не хотел бы, чтобы эти программы были хозяевами жизни, потому что они не есть то, кем я являюсь. И программа Рам Дасса, например, представляет то, что, как я думаю, я есть. Вивекананда говорит о повозке, едущей по дороге. Внутри повозки кучер и пассажир. В течение многих лет пассажир находился в этой повозке, но не проявлял себя, и у кучера возникло чувство, что он - единственный ее вла-делец, и он один принимает решения. Но в конце концов пассажир стучит по стеклу и обращается к кучеру: "Не могли бы вы остановиться вот здесь?" Представляете, что происходит с кучером? Он никогда не думал, что есть не-кто, сидящий позади него. У него сложилось твердое убеж-дение, что это - его повозка, его лошадь, и он был их владельцем. И, вдруг кто-то говорит: "Будьте добры, оста-новите здесь ". " Что за черт! Кто это? Это же моя повозка1 " "Что вы имеете в виду под словами "моя повозка"? - "На-сколько я понимаю, я всегда ездил на ней и владел ею". "Да, я понимаю вас, безусловно, вы ехали до этого в правильном направлении, но теперь пришло время изменить направление, поэтому я прошу вас остановиться здесь".
Что же, вы думаете, произойдет? Безусловно, кучер не скажет: "Простите, хозяин, я сейчас остановлюсь", - и остановится. Нет. Начнется битва, описанная в Бхагават-Гите. Это - битва различных сил внутри нас, которые мож-но было бы охарактеризовать как эго (хотя следует осторожно пользоваться этим термином), некоторую кон-цептуальную рамку отдельного единичного сознания в противоположность сознанию вообще. Несколько позже я поясню, что я подразумеваю под сознанием, хотя я знаю, что многие из вас пользуются словом "эго" в самых различных смыслах.
Когда вы пытаетесь сконцентрироваться на одной точ-ке, все начинает неимоверно ускоряться - каждая мысль в действительности говорит: "Думай обо мне, думай обо мне, я очень важная, я очень важная". Например, такие мысли: "Что это за звуки снаружи?" или "Мне необходимо встать, я забыл позвонить тому-то и тому-то". Вы даже не можете себе представить, какие мысли могут возникнуть. Если вы действительно хотите привести кого-то к другому уровню сознания, поместите его в такую комнату. Это как раз то, что я делаю, когда руковожу центром обучения. Я располагаю несколькими хижинами в Нью-Мексико, пост-роенными из дерева, и почти пустыми внутри. Те, кто приезжает туда, берет с собой лишь немного дров для раз-ведения огня и кувшин с водой. Каждому человеку дается спальник, я помещаю его в такую комнату и оставляю там, закрыв дверь. Ежедневно пища оставляется возле этого помещения, им разрешается выходить только в туалет и тут же возвращаться. Это - абсолютно пустая комната и в ней они остаются на срок до девятнадцати дней. Это очень интересный эксперимент, поскольку вам не-где спрятаться: вы не можете спрятаться в книгах. Вы не можете спрятаться в накоплении еще большего опыта. То, что вы начинаете делать, - это просматривать свои старые этикетки. Вы вспоминаете. Обычно я сидел и думал обо всех людях, которых я знал, дойдя до того времени, когда меня водили в детский сад. После этого я выбирал кого-нибудь одного и пытался вспомнить все про него. После этого я вспоминал все лучшие рестораны, в которых я когда-либо обедал в своей жизни, потом - все места, где мне хотелось бы побывать, затем я проходил через все свои теоретические построения по поводу того, как все устроено в этой вселен-ной. Но и после всех этих размышлений все же еще остава-лось несколько дней. Ум продолжал создавать то одну, то другую ерунду. Такой эксперимент я проделал над собой в Индии, в одном из храмов, и к концу мне пришлось за-крыть за собой двери храма - это было мое волевое действие.
Каждый день, в четыре часа, мимо проезжал автобус. Этот автобус я мог видеть из окна, он шел в Дели. Тем я мог бы сесть в самолет, летящий в Америку. Иногда, около половины четвертого, когда я знал, что автобус сейчас будет проезжать мимо, я думал: "Какого черта я здесь делаю? Я мог бы сейчас собрать свою одежду, оставить записку и че-рез два дня я уже танцевал бы в Филлморе, снова вернулся бы в жизнь. Что я делаю тут? Идиотизм какой-то". Я про-должал генерировать такого рода чепуху и бегал по комнате как сумасшедший дикарь.
Когда я был в Индии в последний раз, я находился в уединении в таком месте, где вас закрывают на замок, а пищу подают через двойные ставни. Одни открываются, туда ставится пища, и створки закрываются. Вам не дают даже возможности увидеть другое человеческое существо, вы абсолютно изолированы. Нет ни окон, ничего. На про-тяжении всего времени я был голый. Было жарко, это происходило в самой южной части Индии. Выйдя из своего уединения, я направился к своему гуру и первое, что он мне сказал: "Очень хорошо, когда медитируешь, быть без одеж-ды". Да, а я полагал, что был в одиночестве... Что же полу-чается, - вы пытаетесь успокоить свой ум, а мысли, наоборот, становятся все более и более драматичными и, пожалуй, самой порочной мыслью бывает такая; "Нет, из этого никогда ничего не получится". Но это еще хорошая мысль. Гораздо хуже, если вы подумаете: "О, кажется, получается", - возвышая себя тем самым. Что же в этом случае получается? Представьте себе, что вы занимаетесь успокоением ума, и вы уже чуть-чуть успокоили его, и вы испытываете невероятное чувство блаженства, почти неве-роятный покой. Однако следует сказать, что и такого рода переживания есть не что иное, как мысль. Мысли становятся все более и более тонкими. Однажды испытав такое блаженство, вы хотите повторить его; "О, посети меня еще раз, приди ко мне!" И они продолжают вас держать и посещать как раз тогда, когда вы потеряли на-дежду, что такое состояние придет к вам. И только спустя некоторое время вы перестаете забываться в этом экстазе. вы уже не занимаетесь битвой, становитесь более и более спокойным и позволяете своему уму "си теть тихо и делать свою работу". И то, к чему вы приблизились - это соз-нание. В буддизме оно носит название "чистого разума". Мысли по прежнему здесь, рядом, но они уже парят напо-добие облаков. Они захватывают вас. Далее встает вопрос: почему возникают мысли? Вопрос возникновения мыслей связан с мотивациями человека. Мотивация - это то, что на Востоке называется привязанность или желание-влияние - именно оно есть корень этой проблемы. Давайте рассмотрим мое предубеждение: я обучался как психолог по проблемам мотиваций человека. Дэйн Маклеллан был моим руководителем, областью исследования были: мотивация власти, мотивация подчинения, мотивация кор-мления младенцев, оказания помощи другим, мотивация достижения и т. д., сексуальный голод, жажда. Я читал курс лекций по вопросам мотивации человека. Я являюсь результатом традиции, в которой, с психо-логической точки зрения, мотивация - это "данности" в человеке. Каждый человек обладает побуждениями, и у каждого человека есть потребности и т. п. И теперь я вошел в такую традицию, в которой мотивы являются не необ-ходимостью для человека, а частью его общей упаковки. Они не есть то, кем вы являетесь. Как психолог по пробле-мам мотивации, я определял человека, того, кем он явля-ется, в терминах мотивации. Однако теперь я вижу, что мотивации есть часть его общей установки, но не являются тем, кто он есть. Это и есть экстремальный поворот. Когда Будда вышел из-под дерева Бодхи уже просвет-ленным, он пришел к своим ребятам, с которыми был тесно связан, и сказал: "Эй, ребята, я все понял". И он преподал им то, что называется теперь Четырьмя Благородными Истинами. Первая такова: "Истина, что все есть стра-дание". Для нас, западных людей, это трудно понять. Что вы подразумеваете, говоря, что все есть страдание? Нет, не все есть страдание. В прошлый вечер я прекрасно провел время. Однако комментарии к утверждению "Все есть стра-дание" таковы: рождение содержит в себе страдание, смерть содержит в себе страдание, старость содержит в себе стра-дание, болезнь содержит в себе страдание. Когда мы не обладаем тем, чего желаем, в этом страдание, когда мы име-ем то, чего не хотим, - мы также страдаем. Мы все сог-ласимся, что две категории: иметь то, что хотим и не иметь того, чего не хотим, не входят, конечно, в категорию стра-дания.