- Я сам этого хотел, иначе бы ничего не вышло.
- Ты не понимаешь: ты бессилен перед ним, это как зависимость. У тебя зависимость от боли, унижений, понимаешь? Поэтому у нас ничего не получается.
- Может быть я просто влюблен?
- Это не любовь, а патология в твоей голове, и с очень глубокими причинами, я не знал, что все настолько серьезно. Ты сам не хочешь отпускать его, ты тянешься к этим проблемам.
- И что мне делать?
- Нужно попробовать ЭТО с кем-то другим, только боюсь, я не смогу тебя ударить.
От этих мыслей стало противно. Колин никогда не бил меня, кроме того раза на вечеринке. Но во время секса он не бил меня, были пощечины и шлепки, невыносимо-возбуждающее удушение, укусы, почти всегда до крови, особенного, когда мы одновременно кончали. Были следы и даже шрамы от веревок и наручников, но он никогда не был жесток со мной. Он умел определить степень боли, которая мне необходима. Только ему я мог доверить эту сторону своей личности. Никому другому не узнать меня таким.
- Это плохая идея.
- Конечно, ведь только у него есть доступ. Может он секрет какой знает? – Нико выходил из себя, этот разговор был пыткой для него.
- Он изначально почувствовал меня, понял, чего я хочу, как будто подсмотрел мои сны. Сложно объяснить. Это больше, чем химия - это в наших ДНК.
- Он просто заставляет тебя так думать! Он прививает эти привычки. Ты влюбился и готов быть хоть шариком для пинг-понга, лишь бы угодить ему. А он просто извращенный садист. Вот и все.
- Может ты и прав. Я не буду спорить, просто не знаю ответа. Я устал.
- То, что я сейчас скажу - это жестоко, но ты должен знать, чтобы понять все, чтобы освободиться.
Я внимательно посмотрел на него, ожидая откровения.
- Он никогда не признает тебя. Он, может быть и любит, где-то очень глубоко внутри, но он этого никогда не проявит публично. Понимаешь, ты для него, как слабость, которой он стыдится, с которой борется, как с вредной зависимостью. Он не считает ваши отношения - отношениями, в полном смысле, как это бывает даже у геев. Ты для него игрушка, греховная, порочная страсть и через эти игры он освобождается. Он скорее женится на нелюбимой женщине, чтобы обелиться в собственных глазах, чтобы показать всем, что он нормальный гетеросексуальный самец, чем допустит в своей голове хотя бы малейшую возможность вашего будущего, как пары.
Слова полоснули по сердцу острее любой бритвы:
- Я боялся услышать нечто подобное. Ты и правда - профессионал.
- Прости, но я должен был сказать. Мне больно смотреть, как ты мучаешься. – Нико осторожно положил руки на мои обнаженные плечи.
- Мне стало гораздо лучше, док, ваши методы очень эффективны, – я повел плечами, давая понять, что не хочу прикосновений.
- Полагаю, мои услуги больше не нужны? – Нико все понял, я хотел, чтобы он ушел.
- Пожалуй, да.
- Жаль, что не получилось помочь вам, Мистер Лето, боюсь Ваш случай безнадежен.
- Остроумно.
- Могу добавить лишь одно, он никогда не будет до конца счастлив без тебя, так что если хочешь продлить свои мучения - как можно дольше выдержи паузу, он сам найдет тебя. И, кстати, шикарный засос.
Нико ушел. Из моей терапии ничего не вышло, зато еще одним больным стало больше. Я закрыл лицо руками и бессильно рухнул на кровать. Сон пришел сразу, в нем я снова и снова видел кирпичную стену, в которую упираются мои руки под натиском сильного тела и упругих равномерных толчков. «Знаешь же, что не отпущу, ты все равно мой, мой…». И я вновь соглашаюсь с каждым словом, которое жадные губы шепчут мне в шею, обжигая дыханием кожу, заставляя умолять не останавливаться.
========== Часть 8 ==========
Холодный пот прошиб тело. Немой крик сорвался с губ, наконец-то пробуждая от бесконечного кошмара. Колин резко открыл глаза и сел в кровати. Сдавленное спазмом горло с трудом пропускало воздух. Он старался дышать тише, чтобы не разбудить спящую рядом девушку, но ничего не вышло.
- Колин, с тобой все в порядке? – девушка, включив ночной светильник, взволновано смотрела на будущего мужа.
- Просто страшный сон.
- Принести воды, милый?
Колин посмотрел в глаза цвета неба, которые переполняла тревога и тут же вспомнил свой сон. Джаред на краю пропасти, отчаянно хватается руками за землю. Колин замечает его слишком поздно и в последний момент подбегает к краю, пытаясь спасти его, но не успевает. Джей срывается, замирая в бесконечном падении. Переполненные ужасом глаза цвета неба снова появляются в уже проснувшемся сознании. Сон настолько реальный, что его до сих пор трясет.
- Милый, принести воды?
Рейчел вырывает его из воспоминаний недавнего кошмара. Он не может смотреть на нее, в эти глаза, так сильно напоминающие ему о Джее. Она, как вечное свидетельство его предательства. А все должно было быть иначе, она должна была спасти его от губительной страсти, вытеснить собой образ Джея из его подсознания, незаметно заменить его.
- Нет, все в порядке.
Он идет на кухню, накидывая на плечи свитер и конечно он соврал, с ним далеко не все в порядке. Сердце чувствует тревогу, пытается что-то сказать, предупредить. Он знает, с Джеем что-то случилось, но боится поверить в истинность своего предчувствия.
Руки сами потянулись к телефону. Прошло два месяца с тех пор, как между ними случился последний секс. Колин больше не искал встреч, не донимал звонками, он улетел в Дублин, готовиться к свадьбе, и попытался забыть все, что было между ними, но прежде всего он пытался дать шанс Джею зажить новой жизнью без него. И теперь, спустя два месяца, руки судорожно искали его номер в мобильнике. Он был записан как «Гефестион» еще со времен «Александра», менялись цифры номера Джея, но никогда не менялось название контакта. Он был и оставался его Гефестионом. И эту связь Колин ощущал сейчас, как никогда, остро. Затаив дыхание, он ожидал услышать его голос в трубке, но никто не ответил. Еще одна порция адреналина омыла мозг. Он набрал снова - и снова лишь гудки. Колин звонил еще несколько раз и даже набирал Шеннона, но в ответ лишь слышал безжизненные сигналы.
Он чувствовал, что ждать нельзя, сердце подсказывало - Джей в опасности. Он метался по квартире, собирая необходимые вещи, одновременно бронируя билеты до Лос-Анджелеса по телефону.
- Перелет займет где-то десять часов. Сейчас четыре утра, значит в Лос-Анджелесе - двенадцать дня. Даже если вылечу в ближайшее время, я буду там не раньше десяти вечера, а может и позжеь и кто знает, что может случиться за это время? - он бормотал все это, носясь по квартире, пока Рейчел растерянно наблюдала за суетой, стоя в дверях спальни.
- Ты можешь объяснить, что случилось?! Куда ты собрался среди ночи?
- Нет времени, просто поверь - это вопрос жизни и смерти.
- Черт, как же ты меня пугаешь! У нас свадьба через неделю, еще не все готово, а ты снова улетаешь!
Но Колин уже ничего не слышал. Он выбежал из квартиры, сжимая в руках небольшую спортивную сумку. Сев за руль своего внедорожника, он помчался в аэропорт, оставляя навсегда позади мечты о безоблачной семейной жизни.
***
В двенадцать ночи, лайнер, следующий рейсом Дублин - ЛосАнджелес совершил посадку в Международном аэропорту города ангелов. Рейс задержался на два часа, которые показались Колину вечностью.