Дина обернулась, ее улыбка была тихой и яркой, как зарница, выбившиеся пряди волос пристали к влажной щеке. Она поманила его, указывая вниз. Тайлер подошел ближе. Ветерок пахнул в лицо горьковатыми травами и мягким солнцем, заставив задержать дыхание — это был ее аромат… так близко…
Панорама за гранью обрыва и правда открывалась впечатляющая, но Хупер уже не видел ничего, кроме нежной девичьей шеи с розоватым отпечатком жесткого воротника куртки. Он сделал шаг и неловко обнял ее сзади, вдохнув прохладный горный воздух сквозь густые шелковистые волосы.
Дина повернулась и, обхватив Тайлера за плечи, потянулась к нему. Влажное прикосновение губ вызвало тяжелую волну дрожи, огнем растекшуюся по венам. Хупер отступил от обрыва и прижал девушку к выбеленному солнцем каменному боку. Жар ее тела проникал сквозь тонкую ткань, две расстегнутых теплых куртки, как створки раковины, охраняли это тепло от порывов горного ветра.
Тайлер почувствовал, что теряет над собой контроль. Пуговицы ее рубашки каплями брызнули в траву. Мгновение полной близости накрыло мир белой волной, в межзвездном пространстве готовилась взорваться маленькая сверхновая. Тайлер провел пальцами по закушенной губе Дины, бережно высвобождая стон, как пленную птицу. Тай закрыл глаза и растворился в ней, в движениях в унисон, так похожих на биение сердца...
***
Поверхность камня приятно холодила затылок, мысли казались невесомыми, как росчерки перьевых облаков. Тайлер облизнул пересохшие губы и улыбнулся, почувствовав на них вкус той, что лежала на его коленях, завернувшись в две куртки. Хупер перебирал густые пряди ее волос. На фоне джинсовой ткани они выглядели совсем черными, а бурая трава золотила упавшие на нее темные кольца, придавая им осенний солнечный блеск.
Дина шевельнулась и, выглянув из своего кокона, лукаво взглянула на Тайлера.
— Видишь, ты не успел ни о чем подумать, и… все получилось!
— Вы и тут не удержались от диагноза, доктор Эванс? — широко ухмыльнулся он.
Дина притянула его к себе. Тайлер не мог заставить себя оторваться от нее, от этой свежести и теплоты, но организм требовал восстановления потраченной энергии. Хупер поймал ладонь Дины под своей футболкой и улыбнулся, прерывая поцелуй:
— Жестоко заставлять тебя снова раздеваться на таком холоде...
Он с хрустом потянулся и взглянув на часы, проговорил:
— Не знаю, как ты, а я собираюсь спуститься вниз и заказать себе не чертову рыбу, а толстенный стейк средней прожарки с горошком и целым океаном картошки с острым соусом.
— Боже, я уже безумно хочу его, — простонала Дина, поднимаясь.
Тайлер погрозил ей пальцем:
— У тебя будет свой собственный. Ненавижу, когда мне лезут в тарелку, особенно когда я голоден, как волк!
***
Дина сидела на крыльце, ледяная ночь плыла мимо, оставляя на тонких ветках острые морозные цветы. Эбби уже спала, набегавшись за день с Дэвидом и Эрроу. Мальчики повели ее на большую карусель, которая привела ее в полный восторг, и показали городок, показавшийся девочке огромным мегаполисом.
Домой Эвансы попали поздно, но длинная дорога домой пролетела для Дины как одно мгновение, наполненное мелодиями старых песен, ночными огнями, глубокими взглядами и молчанием, от которого хотелось улыбаться.
Уходить в спертое тепло дома не хотелось, несмотря на холод, но глаза уже слипались. Выйдя из душа, Дина закуталась в халат, налила в стакан воды, достала из шкафчика упаковку пилюль экстренной контрацепции и вытряхнула одну из них на ладонь.
“... Я отнял слишком много жизней…”
В ту ночь на чердаке его голос звучал глубокой ледяной грустью.
Дина долго молча смотрела на белую капсулу, затем наклонила руку, позволив таблетке скатиться вниз и исчезнуть в широком сливе раковины. Дина залпом выпила воду, глубоко вздохнула, останавливая поток мыслей, и прошла в спальню. В голове было пусто и безумно. Она уснула мгновенно, едва коснувшись подушки.
***
Свой в доску рубаха-парень в потертых рабочих штанах и охотничьей куртке, чей значок ФБР кажется лишь нелепым недоразумением, мог вызвать у деревенских симпатию. Но этого было мало. Изучив рапорты полицейских и просмотрев всю доступную информацию о Рокки-лейк и его жителях, Луис избрал другую тактику.
Он явится к ним, как спаситель. Этот образ заставил его потратить кругленькую сумму, но деньги сейчас волновали Луиса меньше всего. Он будет обращаться с людьми мягко, говорить, как с равными, что по контрасту с внешним видом Фернандеса даст нужный эффект.