— Думаю, сейчас лучше к нему не лезть, — согласился Патрик и, растирая занемевшие от мороза щеки, направился под защиту стен галереи. За ним потянулись остальные.
Взгляд Таккера упал на темный предмет, полузасыпанный снегом. Дождавшись, пока парни скроются в глубине пещеры, он спрыгнул вниз и вытащил из сугроба куртку Джереми.
— Да чтоб ты сдох, — прошипел Таккер, натянул шапку и, чертыхаясь, стал спускаться в обледенелое русло.
***
Ветер полосовал тело, не замечая тонкого слоя шерстяной вязи, бросал в лицо острую ледяную пыль, отчего щеки сначала загорелись, как от пощечин, а после потеряли чувствительность. Последняя скала была тяжелой, тяжелее всего, что когда-либо пробовал поднять Джереми. По губам и подбородку пролегла горячая полоска. Перед глазами все плыло, то ли из-за потоков метели, то ли от перенапряжения. Кисти рук медленно немели. Сайхем поднял пригоршню снега и прижал к лицу, во рту остался вкус крови и льда. Он опустил голову, капли прожигали наст, оставляя багровые дыры. Сил не было даже встать, на спине замерзали мокрые дорожки. В голове прочно застряла пустота и тишина, куда не проникали даже стенания ветра, мир казался белым и безмолвным, будто над застывшей на снегу фигурой раскрылась вьюжная бездна — око бури.
Таккеру было жарко, несмотря на иней, намерзший на шарфе, и задубевшие руки. Он облазил уже порядочную часть русла ручья, впадающего в Пэнд-Орей. Быстро продвигаться было невозможно — не хватало еще угодить в присыпанную снегом трещину между камней и сломать ногу. Гарсиа остановился отдышаться, прикрыв ладонями лицо: порывы ветра мешали вдохнуть как следует, глаза отказывались видеть что-либо в кружащихся белых вихрях. Нужно было возвращаться, иначе “Крепость” не досчитается уже двоих… Таккер сделал над собой усилие, прыгнул и подтянулся на руках, забираясь на последний камень. Это было непросто — тяжелая одежда тянула вниз. Сверху просматривалась полоса пустоши до самого леса. Без особой надежды Таккер вгляделся в пляшущую непогоду. Ничего. Белый снег, черные бока камней и завалы бурелома, похожие на кости доисторических чудовищ. Гарсиа решил пройти вдоль берега, соскользнул с валуна и вздохнув, зашагал в обратную сторону — теперь ветер помогал идти, а не пытался задушить, вгоняя в легкие воздушный таран… Таккер остановился и вгляделся в хлещущие потоки снега: в стороне темнело еле различимое пятнышко. Гарсиа рванулся туда, спотыкаясь на скользких камнях.
— Сволочь, как есть сволочь, — бормотал Таккер, наконец-то сбрасывая с плеч чужую куртку, — белое на белом, мать твою за ногу…
Тело Джереми казалось ледяной скульптурой, только черные джинсы выделялись на фоне снега, глаза были закрыты, по свитеру текли полосы поземки. Таккер стащил перчатку и схватил молочно-белое запястье. Окоченевшие пальцы отказывались чувствовать пульс. Тогда Таккер прижался ухом к его груди и с облегчением услышал биение сердца. Приподняв Сайхема, он засунул его в меховую куртку, застегнул замки и не сдерживаясь, ударил по щеке.
— Очнись, ну, давай же! Не будь мудаком!
Сайхем не реагировал. Непогода и не думала стихать, при мысли о том, как он будет искать дорогу в метели, неся на себе двойной вес, Таккер закусил губы. Использовать силу он мог, лишь полностью сосредоточившись на объекте, а здесь нужно было все время смотреть под ноги, чтобы не свалиться в очередную расселину.
Гарсиа безнадежно оглянулся в сторону темной громады горы и вдруг увидел свет. Окна галереи сияли так ярко, будто внутри бушевал пожар, их было видно даже сквозь летящий снег. Над ручьем в воздухе висели огненные шары, как болотные огни из сказок, манящие обессиленных путников в трясину. Только эти огни, напротив, указывали верный путь. У Таккера задрожали губы. Он стиснул челюсти, решительно взвалил Джереми на спину и зашагал к берегу.
Дойдя до брода, Таккер направил дар и перенес Сайхема на другую сторону, аккуратно положив на снег, затем перебрался по камням сам. Огненные сферы фыркали и мигали от ветра, отражались в бурлящей воде, дробились сотнями искр.
Наверху Таккера подхватили, бережно подняли и поставили на дорожку. Он не привык чувствовать на себе чужую силу, потерял равновесие и упал на четвереньки, выпустив Сайхема. Таккер смутно видел силуэты на фоне огня, слышал знакомые голоса, но смысл слов ускользал от него. Гарсиа из последних сил встал, шатаясь, добрался до входа, прошел прямо по россыпям черных догорающих веток и рухнул на первый попавшийся матрас.
***
Джереми разбудили приглушенные голоса. Сквозь ресницы он увидел над собой знакомый неровный потолок и сосульки в углу. Сайхем шевельнул рукой, чтобы откинуть с лица волосы, и тут же зашипел от резкой боли — кисти рук жгло так, будто с них содрали кожу. Это заставило его вспомнить о ломкой снежной корке под пальцами. Джереми выдохнул сквозь зубы. Он знал, что постыдно сорвался. При всех. Парням пришлось спасать его, как тонущего щенка. Какого черта они вообще полезли?! Чего им от него надо? Особенно теперь, когда стала очевидна его слабость… Ему не хватило выдержки.