— Всем до единой.
— Зато теперь они скорее выльют на него помои, чем пустят в поезд! — весело воркочет.
Открыв дверь в комнату, подталкиваю Конте, после чего с тихим стуком закрываю, кидаю на стул спортивную сумку и поворачиваясь к ней лицом.
Конте улыбается, как умеет только она. Скромно, но с огоньком в глазах.
— Итак… — протягиваю, надвигаясь на нее.
Мы не спали с тех пор, как признались друг другу в любви. Следующим утром мы сразу же уехали.
— Итак…
На ней одно из её консервативных платьев, но это только меня распаляет. Мне хочется снять его и заявить свои права на то, что принадлежит мне.
Делаю шаг, но пока не касаюсь, лишь хищно прищуриваюсь. Камила запрокидывает голову, чтобы смотреть мне в лицо. Её глаза наполнены таким же возбужденным блеском, как и мои. Говорю же, мы созданы друг для друга.
— Тебе идёт это платье, — киваю, оценивающе пробегаясь по ней глазами. — Но лучше без него, — заканчиваю проникновенным шепотом, а после жадно притягиваю к себе.
Опускаю руки на её спину, нахожу змейку и расстегиваю. Платье лужицей падает у её ног, и Камила остаётся в бордовом кружевном белье. Том самом. Вот она лучшая награда за победу.
— Нравится? — застенчиво улыбается.
— Восхитительно, — сглатываю слюну.
Притянув её к себе, мягко откидываю волосы с шеи и целую, ведя дорожку к уху.
— Я хочу попробовать кое-что, если тебе не понравится, то дай мне знать, — шепчу, легонько подталкивая её в спину.
Она падает на кровать. Её смущает мое предложение, но она и не думает меня останавливать.
Стянув с себя толстовку и джинсы, остаюсь в одних боксерах. Кладу руки на её шелковистые бедра, ведя к ребрам, чтобы затем накрыть груди, сквозь кружево которого видно её твердые вершины.
Наклоняюсь и веду дорожку от живота до её груди, накрываю грудь ртом, посасывая, за что получаю в ответ тихий стон. Другой рукой веду к низу, стягивая ее трусики.
Я никогда не делал это женщинам. Мне не хотелось, но Камила и не просто женщина. Она моя женщина.
Провожу рукой к низу, туда, где она жаждет меня больше всего. Влажная и готовая. Нежно целую, а после опускаюсь вниз. Она лежит на краю кровати. Я стою на коленях на полу, когда языком впервые пробую её сладость.
— Глеб! — испуганно вскрикивает, хватая меня за плечи.
— Чш-ш, — успокаиваю, — тебе будет хорошо.
Раскрываю ее своим ртом. Двигаю языком и губами, прислушиваясь к ее стонам, чтобы понять, как ей нравится больше всего, а затем добавляю пальцы. Её лоно сжимается вокруг, и я усиливаю давление.
— Глеб, — протяжно стонет, а потом взрывается.
Довольно ухмыляясь, поднимаюсь.
Запыханная, ошарашенная и удовлетворенная. Моя девочка.
— Тебе понравилось? — наклоняюсь к ней.
— Мгм…
Смеюсь и ласково целую. Снимаю боксеры и тянусь за защитой. Надев, пристраиваюсь между её бедер.
— Подожди!
— Что?
В одном лифчике Камила подскакивает с кровати, решительно толкает меня на свое место и сама становится на колени.
— Камила, — хочу её остановить, но она решительно касается моего члена, сжимает, а затем погружает в свой рот.
Черт!
Ее движения неумелые, но страстные. И это лучшее, что было у меня.
Я не подталкиваю ее, давая свободу действий. И когда чувствую свой предел, останавливаюсь, поднимаю её и осторожно кладу на кровать.
— Мы же хотим продлить удовольствие, — говорю, нависая над ней.
Немного приподняв, снимаю лифчик, а затем аккуратно вхожу, между тем накрывая сосок своим ртом.
Мы двигаемся в унисон. Её стоны музыка для моих ушей, и только от этого я готов взорваться. Оставляю поцелуи по всему её телу, глажу, ласкаю, довожу до предела, а потом отступаю, желая продлить нашу близость как можно дольше.
— Глеб! — уже прикрикивает, когда я подвожу ее к краю, а после замедляюсь.
Прикусив её горло, беру ее руки в свои, прикрывая к кровати и переплетая наши пальцы. Несколько глубоких толчков и мы вместе падаем за грань.
— Люблю тебя, — шепчу, отдышавшись.