Время от времени кроме столбов по краям дороги попадались небольшие конусообразные каменные постройки с нишами внутри – крошечные святилища для подношений. Сейчас там можно было найти в лучшем случае сухие листья и птичий помет, в худшем – змею, которая с шипением норовила цапнуть за руку того, кто потревожил ее покой. Кажется, последний человек на этот остров заплывал лет сто назад – во всяком случае, Трин не заметила ничего, что говорило бы о людском присутствии.
Лесной лорд, один из святой семерки, покровитель охоты, дающий власть над животными, действительно всегда предпочитал уединение, поэтому не было ничего удивительного в том, что он выбрал для жизни отдаленный заброшенный остров. Но все же Трин беспокоилась, шагая по разбитым булыжникам мостовой и оглядываясь на ярких южных птиц.
Шесть лет она провела в погоне за богами. Шесть лет была вынуждена проверять слова каждого городского сумасшедшего, считавшего, что он встретился с богом. Однако все зацепки ни к чему не приводили, пустовали даже те священные места, где еще двадцать-тридцать лет назад незримое присутствие бога мог почувствовать любой.
Далл наверняка прав. Здесь нет никого и ничего, они совершенно зря потеют в доспехах, поднимаясь в гору. Трин было проще, чем гвардейцам: она надела лишь длинную тунику и свободные штаны – шаровары. Наряд, популярный у местных жителей, в котором было легче перенести палящее солнце. Через плечо висела сумка с несколькими артефактами и магическими свитками силы, которые могли пригодиться, но эта ноша почти ничего не весила. А мужчины грохотали и лязгали, потели под толстым слоем железа. Когда они доберутся до храма, так выдохнутся, что любой враг сможет их перебить, не напрягаясь.
«Здесь никого нет», – напомнила себе Трин. И жрецы с архипелага Нунук, и местные жители из проводников твердили это в один голос. Отряд всего лишь прогуляется до храма, убедится, что там пусто, и вернется на корабль. А потом напишет для императора новый бессмысленный отчет и потащится на какой-нибудь другой край империи, где очередной сумасшедший будет клясться, что с ним беседуют боги.
Неподалеку раздался тихий свист. Шедший впереди Далл отошел на обочину дороги, чтобы переговорить с возникшим будто ниоткуда разведчиком в пятнистой зеленой одежде, и дождался Трин, которая шла в самом хвосте колонны.
– Вокруг нет никаких признаков человеческого пребывания, – озвучил лейтенант то, о чем она догадалась и сама. – Зато повсюду множество тигриных следов. Будь осторожна, если решишь сойти с тропы.
– Ну уж нет, – фыркнула Трин. Последний раз она совершила такую ошибку пять лет назад, и это едва не стоило ей ноги. – Интересно, чем эти тигры здесь питаются? За час я не видела никого, кроме змей и попугаев.
– В книгах было написано, что для верующих в храм привозили тигров с материка, так ведь? – пожал плечами Далл. – Может, и антилоп каких-нибудь захватили. А когда храм забросили, и те, и те вырвались на свободу и размножились.
– Надеюсь, жрецам не пришло в голову выращивать в храмовом пруду крокодилов, – пробормотала Трин.
Лейтенант рассмеялся, сверкнув белыми зубами.
– Присоединяюсь к твоим надеждам. Хватит с меня крокодилов на ближайшие сто лет. Но ты все равно будь аккуратна, хорошо?
Она ему улыбнулась. На миг их ладони соединились, крепко сжавшись, но тут же разжались. Даллу пора было возвращаться к голове колонны.
Трин проследила за тем, как удаляется ее мужчина, любуясь его широкой спиной, которая из-за наплечников казалась еще шире, чем есть.
Он хорош. Боги, как же он хорош.
5.2
Два года назад Трин страшно повезло, что ей в помощь дали молодого, красивого лейтенанта со жгучими черными глазами. С предыдущими офицерами иметь дело было невозможно. Все они не принимали Трин всерьез, считая ее избалованной соплячкой, и лезли всем управлять сами. Поначалу, может, они были правы – в первую экспедицию императорская племянница отправилась, когда ей исполнилось семнадцать лет. Но с тех пор утекло достаточно времени, она набралась опыта и не собиралась терпеть, когда ей лезут под руки. С Даллом в этом отношении оказалось удивительно легко. Он командовал гвардейцами и не спешил делать больше, чем от него требуют прямые обязанности.
Контраст особенно ярко ощущался на фоне последнего офицера, которого Трин навязали перед Даллом. Лейтенант с дурацким именем Набуллий и страшно раздутым самомнением так ее довел, что она впервые за долгое время воспользовалась родственными связями и нажаловалась дяде. Во время короткого возвращения в Корсулу Трин не отказала себе в удовольствии присутствовать на «награждении» Набуллия лично Каллиусом, который за прекрасную службу повысил его до капитана и отправил его командовать фортом имени самого императора, что показалось Трин особенно ироничным. В действительности же то, что стороннему наблюдателю могло показаться наградой, было ссылкой, и совсем не почетной. Набуллий потерял престижное место в гвардии и попал в крепость в такой дикой глуши, о существовании которой вряд ли слышал.