Один из наблюдателей выругался и свесился через перила, чтобы отдать приказы. Смотровая площадка быстро пустела – люди спускались на землю. Теперь – с опаской поглядывая себе под ноги.
Эйд широко ухмыльнулся Дэйну, тот ответил тем же. Брат сидел под дубом, под смотровой площадкой, и во время боя строгал очередную деревянную статуэтку Ниртала, коротая время. Он не сомневался в том, что Дэйн победит, – это было заметно по взгляду, но возле Эйда к стволу был прислонен лук с натянутой на него тетивой.
Уверенность уверенностью, а бой – штука непредсказуемая, случиться может что угодно. Вот тут-то брат и придет на помощь.
У Дэйна потеплело в груди от осознания, что Эйд его не бросит. В последнее время это было единственным, что согревало небьющееся сердце мага.
Мимо промчались несколько человек с лопатами, наверняка его проклиная. Ковыряться в замерзшей земле, вызволяя так глупо попавшихся собратьев, – то еще удовольствие. Стоило бы им подсобить, но Дэйн не двигался, зная, что с ним еще не закончили. И верно, к ним с Эйдом подошел тот самый наблюдатель, который напомнил о двух противниках за нагромождением камней.
9.2
В этом мужчине ярко проявилась благородная кровь. Такие, как он, были рождены, чтобы вести за собой в бой или по меньшей мере с гордым видом позировать для художников. Высокий рост, длинные золотистые волосы, прямая осанка, присущая бойцу гибкость, правильные черты привлекательного черта – образ героя из влажных женских мечтаний портил лишь уродливый шрам, проходящий через губы.
Дэйн даже знал, как мужчина его получил, и знал, что тот готов убить каждого, кто ему об этом напомнит. Само собой, маг не собирался признаваться в том, что десять лет назад он был в том же осажденном имперцами замке и видел, как ворота неожиданно открылись, впуская захватчиков.
Впустил их именно этот человек, лорд Эброн Гален. Тогда погибло много хороших людей, малочисленные выжившие были вынуждены сдаться. Это был один из переломных моментов войны за Нортен, когда стало окончательно ясно, что Элантий возьмет верх. И все – из-за женщины.
Гален влюбился в девушку, предназначенную другому нортенскому аристократу – хозяину замка Родверк. Крепость была почти неприступной, усиленной магически, запасов еды и воды хватало. Северяне могли обороняться хоть целый год и, посмеиваясь, наблюдать с крепостных стен, как элантийцы обламывают о них зубы. Но Гален ночью открыл ворота, потому что вечером перед этим хозяин замка обнаружил его в постели своей невесты. Итог для незадачливого любовника был заслуженным: кулаком в латной перчатке сластолюбцу выбили зубы и попортили смазливое личико. Не убили Галена только потому, что он вел за собой больше сотни великолепно подготовленных бойцов, которые тоже сидели в Родверке и которым могло не понравиться, как поступили с их молодым господином.
Вместо этого все закончилось бойней и позорной сдачей. Хозяина замка убили, Гален, наоборот, остался жив и сохранил все земли с титулами. Девку свою он тоже получил.
И вот – он стоял перед теми, кого однажды обрек на гибель. Предатель Эброн Гален, один из предводителей нового мятежа против Элантия. Интересно, что же его толкнуло на эту скользкую дорожку? Имперцы воздали мало чести перебежчику?
Дэйн надеялся, что ни один из этих вопросов не отражается в его глазах. Они должны быть тусклыми, ничего не выражающими – как и положено живому мертвецу.
– Тратить время на представления не будем, – сказал лорд. – Мне хорошо известно, кто вы, а вы уже должны знать, кто я.
– Лорд Эброн Гален, – Дэйн поклонился. – Это честь для нас.
– Не сомневаюсь, – коротко и сухо ответил он. Очевидно, прошедшие годы и заметный шрам отбили у него страсть красоваться, потому что маг запомнил его молодым и крайне самовлюбленным. – Брок вас двоих расхваливал на все лады. Честно говоря, я был уверен, что он приукрашивает, но теперь вижу, что это правда. Превосходный бой.
Дэйн с легким удивлением посмотрел на Брока Воловью Голову, который мялся позади других наблюдателей – сплошь незнакомцев, сопровождающих Галена, – и почесывал сальные волосы на затылке. Вот от кого сложно было ожидать похвалы, так от разбойника. Хотя он сам их привел в свою шайку, Брок сторонился братьев все то время, которое они провели в лагере.