Эхо усмехнулся.
– Жрецы болтали, – продолжил Каччи, – что на острове никто не выживает потому, что раньше там было священное место, а власти Шадесса его осквернили, построив госпиталь. Другие говорят, что больные все померли, потому что никто не хотел отвозить на Чумной остров еду и воду. Знай не дураки же прямо в моровую язву соваться… Я склонен согласиться скорее со вторыми. Но шут его знает, что там на самом деле случилось.
– На Чумном острове действительно был храм, – ответил Эхо. – Он принадлежал Себелу, богу моря. Но я не думаю, что люди умирали поэтому.
– Потому что Себел уже мертв как тысячу лет? – рассмеялся Каччи.
Шадесс не вошел в состав Элантия, но это не значило, что вера в Чету и святую семерку не разошлась по этой земле. Все знали, что старый пантеон убит и уже не вернется, как и обычные люди не возвращаются из мертвых. Все в конце концов оказываются смертны. Даже боги.
– Не мертв, – поправил Эхо. – Отрезан от нашего мира.
Теперь замолчал старик. Такие материи были за гранью его понимания.
Остров становился все ближе. Теперь, кроме руин госпиталя, стали видны остовы нескольких затонувших кораблей. Вонь гниющих водорослей усилилась, но ни гондольер, ни Эхо не морщили носы.
Когда нос лодки, для равновесия утяжеленный железным украшением, прорезал заросли камыша и уткнулся в песок, пассажир первым спрыгнул на берег.
– Сколько вас ждать, господин? – привычно осведомился Каччи.
– Пойдем со мной.
Старик неуверенно оглядел островок. Стыдно было признаваться, но, несмотря на недавнюю браваду, суеверия насчет неизбежных смертей успели пустить корни в разуме Каччи. А Эхо еще и признал, что здесь действительно находится храм…
– Идем, – повторил загадочный чужестранец, и гондольер понял, что это не просьба.
Закряхтев, он закрепил весло и спустился на землю. Эхо помог ему привязать гондолу, и они зашагали к руинам госпиталя.
Комплекс больничных зданий занимал почти все пространство острова. Ни ворот, ни ограждений у госпиталя не было. Море, окружающее этот клочок земли, служило лучше любых заборов, а если бы из-за Шадесской стены сюда пробились морские демоны, их бы все равно ничто не остановило. Так и случилось – Эхо несколько дней провел в местных архивах и выяснил, что госпиталь забросили после резни, которую устроили демоны. Немногочисленных больных, которые здесь лечились, никто не пожалел, но женский монашествующий орден, посвященный Богине-Матери, отказался посылать сюда новых сестер-целительниц, а в Городе тысячи островов это место и без того пользовалось дурной славой, поэтому госпиталь так и не восстановили.
Эхо чувствовал присутствие в развалинах нескольких духов, которые в самом деле могли бы напугать впечатлительных посетителей Чумного острова, однако ни одна из этих неупокоенных душ не была по-настоящему сильной. Слабые призраки, годные лишь на то, чтобы тускло сиять в безлунную ночь, – все они бросились врассыпную, почувствовав присутствие Эха.
Путник и гондольер беспрепятственно дошли до главного здания, где располагались Целительные залы – вытянутые помещения с рядами коек. Потолки кое-где провалились, повсюду проросли тонкие деревца и кустарники. На стенах еще можно было разобрать остатки «душеспасительных» фресок с изображениями Богини-Матери, исцеляющей соратников в войне богов, и знаменитых целителей.
Эхо несколько раз прошелся по зданию и наконец-то нашел то, что искал, – загороженную обломками шкафа дверь в подвал.
– Туда? – спросил Каччи. – Зачем? Если вы надеетесь найти какие-нибудь реликвии, то зря. Монашки давно забрали все ценное, а что осталось, то разграбили местные жители.
– Меня интересуют ценности другого порядка.
– Вы из староверов, что ли?
– Из кого?
Эхо одним мощным ударом выломал сгнившие доски и теперь разжигал мудро захваченный с собой факел, чтобы спуститься в подвал.
– Староверы – это те, кто до сих пор верит в старый пантеон, – объяснил Каччи. – У нас, в Шадессе, таких очень много. Мы же не входим в Элантий, а значит, не обязаны поклоняться их богам, верно?