Нюхач с недовольством глянул на Трин.
– Спасибо, со мной все в порядке. Очень рад, что обо мне беспокоится такая близкая родственница императора собственной персоной, ведь мне только что дал по морде древний бог. К слову, он мчится сюда, а портала я что-то не вижу.
Трин тихо зарычала.
– Арн, не время для шуток, – резко произнес Далл.
– Да? – тот угрюмо глянул на него. – А по-моему, самое то. Потому что если портал не появится, мы все умрем. И я не знаю, какой тогда смысл в красочных подробностях расписывать, что в этом алтаре был спрятан камень из короны Ниртала и что человек, который разбил клятый алтарь, похоже, не совсем человек. Иначе я не знаю, как ему сначала удалось одним щелчком сломать эту глыбу, а потом открыть портал и ускакать через него на какой-то остров.
– Какой? – требовательно спрашивала Трин. – Ты можешь его описать? Это был Нунук, Шадесс, Ильхама…
– Я не был ни на одном из них, откуда мне знать, – огрызнулся Арн. – Прежде чем открыть портал, путник представил себе огромный город на острове, обрамленный белыми маяками.
– «Морская корона», – глаза императорской племянницы вспыхнули. – Шадесс!
Огоньки светильников синхронно мигнули.
– Он почти здесь, – прошептала Тэниру.
С ее поясного ножа капала кровь. Пальцы все были изрезаны, но этого не хватало. Вета, плотно сжавшая губы от беспокойства, поддерживала девочку за плечи. На Тэниру будто накатывалась целая волна – так ощущалась сила Ниртала. Не будь преграды из символов, он уже явился бы в храм.
Где же проклятый император с его не менее проклятым порталом?
– Сюда! – выкрикнула Трин.
По стене храма гигантскими соляными кристаллами расползалась арка портала. Наконец-то! Тэниру не хотелось представлять, что Ниртал способен сделать с одной из обитателей Холма времен. У бога был на них большой такой зуб. Мало кто по собственной воле захочет стать покровителем мертвых и годами блуждать во тьме, так ведь?
Вета хотела помочь ей встать, но Беран успел первым. Он с такой легкостью поднял девочку, что та невольно задумалась о том, чтобы заменить помощницу. В отношении физической силы даже такой тощий мужчина, как Беран, выигрывал почти у любой девушки.
– Спасибо, – на сей раз совершенно искренне поблагодарила Тэниру и перевела взгляд. – Фалант, пора.
Отряд уже начал исчезать в портале. Трин, Арн – самые важные отправились первыми. Символы стали не нужны. Они и так продержались достаточно долго.
Смуглый маг кивнул – в сумраке сверкнули белки глаз, а затем взмахнул рукой. Вокруг него на миг зажглись искры, и алые символы на полу зашипели, испаряясь. Перед тем как Беран втащил Тэниру в портал, она успела увидеть, как ее кровь исчезает без следа.
Замечательно. Какой замечательный огненный маг…
Фалант впрыгнул в арку последним, когда она уже стала сжиматься. Если Ниртал и ворвался в храм, чтобы покарать наглецов, то никого не застал.
Они стояли в незнакомой комнате, смотрели в разукрашенную растительными узорами стену. Пахло благовониями – спокойствием.
– Теперь-то можно ругаться? – спросил Фалант.
– Да, – разрешила Трин.
И маг выдал такую тираду, что Беран покраснел, а гвардейцы – и Арн с ними – громко заржали.
За их спинами скромно прокашлялись. Отряд обернулся – и все, включая Трин, тут же замолкли и опустились на колени, склонив головы.
– Ваше императорское величество, дядя, здравствуйте, – чинно произнесла она.
Тэниру слегка извернулась, чтобы иметь возможность рассмотреть Каллиуса, не меняя коленопреклоненной позы. Как и Трин, император внешне не имел ничего общего с Четой – и неудивительно, учитывая, сколько поколений сменилось и какой жидкой была кровь богов в их потомках. Зато он – редкий случай – походил на собственные статуи, одна из которых была установлена в Далертском замке, в покоях лорда Ульфара. Конечно, с учетом того, что высеченный в камне Каллиус был моложе нынешнего лет на тридцать, с крепкими, а не высохшими мускулами и большим количеством волос на голове. Но гордую стать и благородный профиль не смогли изменить даже годы.